повалили в проход, татуированный кондуктор гвоздал его, гвоздил и гнобил.
– А нечего! Сел – и вышел! Где билет?
Он столкнул чудовище на ступеньки. Оно добродушно щурилось и порыкивало.
– Хуеплетка, – раздалось сзади.
Я выжидал.
Едва нелюдь соскользнул на ступеньки, настал ответственный момент. Я – как мужчина – сорвался с места и вытолкал вурдалака взашей.
Он остался стоять на остановке, не понимая, что больше не едет. Свиные глазки посматривали в поисках автобуса без хуеплеток, дородных валькирий, татуированных властей и лысых литературных героев.
Тут он и подошел, такой мирный автобус, и он вскарабкался внутрь.
Дискурсы и визуальные ряды
Совершенное обыденное, серенькое утро, безумное.
Сажусь в полупустой троллейбус, подо мной проваливается сиденье – удивительно, ведь я по ряду причин похудел килограммов на десять. Ко мне спешит старушечка; она – кондуктор, излучающая лучи лицом и не только.
– Почирикаем, родненький! – И целится датчиком в меня и мой билет. – Это моя зарплата!
Ну, почирикаем. О чем бы это почирикать? Ну, извольте.
…Вот, еду дальше в метро, давно не видел рекламу каши. И вижу-таки ее, оглашаемую мужчиной с милицейской фамилией Быстров:
ОТ ГОДА ДО ТРЕХ ДЛЯ ЛЮБИМЫХ КРОХ
Могут дать условно, если не докажут сбыт.
Крестьянская элита
Ехал в метро.
Вошел гугнивый и громогласный – обязательное профессиональное условие – коммивояжер. И затрубил, а лицо тоже не без врожденного перекоса:
– Лучший в России элитный журнал Крестьянка!… Ба-ба-ба-ба-ба…
Напротив меня сидели мужики, такие тоже сложные, и вот один ожил:
– А ну замолчал быстро! Еще и орет, блядь! И так на душе тошно… (Полтоном ниже): Извините, девушка. А то он еще и орет, блядь. На душе и без того. Извините. Девушка, не сердитесь, пожалуйста. (Уже виновато): Еще и орет, блядь.
Перекресток миров
Станция метро «Технологический Институт» – известный перекресток миров.
Вошел сегодня в вагон.
Первой пошла кликуша в красном пальто. «И-ля-ля-ля, и-ля-ля-ля, никогда-никогда», плюс кудахтанье и вытянутая ладошка. Такая песенка, которая пелась с неодобрительными нотками. Не без укоризны, но будто бы и бесшабашно.
С другой стороны вырос продавец воздушных шаров с приготовленным фирменным номером.
Длинное и толстое резиновое полено, оглушительно воя и медленно сдуваясь, было пущено на свободу и выебло целый ряд сидячих пассажиров. Оно протискивалось позади, судорожно билось, издавало кишечные звуки и неуклонно продвигалось вперед.
Я сначала подумал, что Началось. Фальшивая реальность осыпалась, и наступает Истина.
Железный Гейнрих
Автобус.
Небольшая давка.
Надо
