style="font-size:15px;"> ***
В следующий раз мы встретились с князем, когда он ходил рассматривать свои владения, у стен замка. Мы без обиняков продолжили прерванный ранее разговор:
– А что твои бояре, государь? – я посчитал разумным начать именно с них, ибо дворяне – наибольшее зло и наименьшее из благ в любом государстве, будь то султаны и эмиры Орды или местные, или бояре у русов или у поляков, – Чем недовольны они?
– Сеют смуту меж народа. Недовольны тем, что именно я над ними властвую, что не выбирали они меня, а поставлен я был над ними сначала отцом своим, а потом и турецкими пашами55. Я для турок – аджеми оглан, мальчик-воин из покоренной страны, а значит, чужак для своего народа.
– Ну, бояре – еще не народ, князь. Масса не способна создать порядка, потому что из разногласий между собой никак не может понять его хорошей стороны, но, раз испытав хороший порядок на опыте, она не согласится с ним расстаться. Лучший замок – не тот, не стенах которого колья, но тот, что построен на любви народа. Или на его страхе. Как Аламут56.
– Колья на наших стенах – всего лишь способ защититься от внешней угрозы, коих в наших местах очень много.
– И что, помогают?
– Пока нет. Но может, какой-нибудь турок или венгр напорется да останется висеть.
– И пусть остается. Пусть висит, пока не истлеет его плоть да не останутся одни кости. Пусть напоминает каждому, как силен государь Валлахи и как грозен он. Ты еще, государь, поймай пару турок и насади их на колья, так страшнее будет.
– Но это же жестоко!
– Я из страны, государь, в которой и не такие вещи делаются. Как говорил хан Чингиз, коего не зря называют сотрясателем Вселенной, страх – это то, что с человеком, однажды испуганном, остается навсегда, а потому используй его, чтобы… брать города. В твоем случае, государь, города надо не брать, а защищать, но смысл тот же. Страх – лучшее оружие.
– Сильнее даже, чем любовь?
– Любовь, как и всякое добро, приедается. Но ужас – никогда.
– Ты очень мудр, старец, и очень жесток.
– Поверь, государь, это одно и то же.
***
Еще один разговор состоялся в покоях государя, в небольшой комнате, скрытой от больших глаз. Князь почивал за невысоким столом, лежа на подушках в одной рубахе. На его шее висел простой золотой крестик, символ его веры. Когда я явился, он подозвал меня к столу, угостил питьём и, по обыкновению, не вовлекаясь в предварительные любезности, спросил меня:
– А как же мне быть с угрозами снаружи? Грозят турки – они сильны и жестоки. И венгры – те ненамного лучше.
– Для начала не бойся их. Смелость – половина успеха. Вторая половина – знание. Ты был, ты говорил, у турок в плену? Обучался с ними?
– Да, у янычар57. Как дети многих христианских стран, которых они захватывают, лишая матерей и родины.
– Так
Факт из биографии Влада Цепеша.
Аламут – средневековая крепость на территории современного Ирана, высокогорная, недоступная цитадель. Аламутом правили исмаилиты, использовавшие страх как доктрину управления народом.
Существует мнение, что Влад Цепеш проходил военную подготовку в школе янычар. Якобы поэтому он хорошо понимал, как воюет турецкая армия и успешно противостоял ей.
