иронично спросил Алессандро.
– Я не отказываю нуждающимся. А тебе, сынок, и подавно не могу отказать. Хотя, следовало бы заходить в церковь не только для того, чтобы спрятаться от полиции.
– В следующий раз обязательно зайду, чтобы отблагодарить вас.
– Не меня ты должен благодарить, а его. Он тебе помогает, а я лишь его длань, – и, удрученно покачав головой, падре указал на висевший над алтарем крест, – Хотя, кому я это говорю… Ладно, проходите, присаживайтесь. Я сейчас вернусь, – пробормотал он и поспешно куда-то ушел. Я не увидела, куда, потому что мой взгляд стал теперь обреченно метаться от распятия над алтарем, на которое так многозначительно указал священник, к моему новому знакомому и обратно, не в силах выбраться из пугающей зеркальной ловушки. Заметив это, Алессандро грустно ухмыльнулся:
– Что, похож?
– Удивительно…
– Поверь мне, я – не он.
– А я уже хотела перед тобой на колени падать, – немного сконфуженно отшутилась я.
– Не нужно. У меня с ним существенные разногласия.
– Вот как? И какие же?
– Их много. Например, он считал, что все люди рабы божьи… ну или его рабы… не важно. А я считаю, что люди должны быть свободны от рабства – в любом его проявлении.
Эта наивность меня позабавила, но я постаралась сдержать улыбку.
– А как же то, что он пожертвовал собой ради своих рабов – ради человечества? Обычно, ведь случается наоборот.
– Если разобраться в той легенде, то как раз все и было наоборот…Во-первых, не вижу я, чтобы это хоть что-то дало. А, во-вторых, я не вижу самой жертвы: чем он пожертвовал? Своей жизнью? Он же знал, что воскреснет – беспроигрышный вариант. Поверь мне, будь он реальным живым и смертным человеком, я первым бы поклонился ему. Если бы он жил, как живут бедняки, страдал, мучился, боролся против оккупантов и умер, как умираю простые люди – раз и навсегда. Но заявив о себе, как о Боге, или как о его сыне, что одно и тоже, воскреснув, он просто всех предал – свел на нет, все то доброе, что делал или говорил. И в итоге стал новым могущественным тираном. А разве не так приходит к власти любой нынешний тиран? Ложь, притворство, игра, корысть и, в конечном счете – власть. Я склонен воспринимать библию, как метафору – басню с фальшивой моралью. Ведь получается, что это человечество жертвовало собой во имя него веками…
– Да, теперь я понимаю, почему священник назвал тебя еретиком.
Он отмахнулся.
– Падре Фелино замечательный человек. Но, как и многие просто не хочет слышать правду.
– А зачем ты навязываешь ему свою правду? Каждый волен верить в то, во что хочет. Разве не в этом свобода? Есть же, в конце концов, и свобода вероисповедания?
– Эта религия, если на то пошло, была также навязана индейцам с приходом испанских конкистадоров. Даже не навязана, а насильно и жестоко внедрена…А знаешь, в чем наша проблема? В том, что нас так долго угнетали, так долго ломали наш независимый нрав, нашу гордость – и церковь,
