1784 г. Шишков опубликовал небольшое стихотворение (32 строки) «Старое и новое время». Оно имело успех, и Шишков несколько раз перепечатывал его, постепенно увеличивая размер, довел его с двух строф до восьми (1789, 1804)1. Стихи были программными для автора. В них постулировался тезис: стaрое всегда лучше нового, все изменения ведут только к ухудшению нравов, культуры, обычаев: в старину люди не лгали, супруги не изменяли друг другу, даже (по смыслу стихотворения в допетровской Руси!)
Текли сладчайши реки
И прозы и стихов
Из авторский голов2.
На этой позиции, разумеется, на гораздо более серьезном уровне Шишков оставался до конца жизни.
И приблизительно в то же самое время (1789–1790) странствующий Карамзин с доброжелательным любопытством и живым интересом наблюдает за событиями в революционной Франции, на столетия вперед определившими общественное развитие Европы, включая Россию: «Наш путешественник присутствует на шумных спорах в национальном собрании, восхищается талантами Mирабо, отдает должное красноречию его противника аббата Мори, глядя на них, как на Ахиллеса и Гектора»3. Революция во Франции совершается пока на удивление мирно. Еще достаточно далеко до ужасов якобинского террора. Однако уже тогда (может быть, оформлено и сформулировано это было несколько позже) зарождается в уме молодого прогрессиста важнейший постулат всех его позднейших историософских размышлений: «…другие идеи и новые образы теснятся в моем уме: достаточно ли прочны сооружения, воздвигаемые с излишней поспешностью? Шествие Природы не является ли всегда постепенным и медленным <курсив мой. – М.А.>? Блистательная иррегулярность может ли быть устойчивой и прочной?»4
Для молодого Карамзина любое государственное устройство, в отличие от беспорядочной звероподобной стаи, есть уже благо. «Общественный договор», вступая в силу, пройдя испытание временем, обрастая традициями и преданиями, должен всячески охраняться и почитаться гражданами, в этом обществе живущими: «Всякое гражданское общество, веками утвержденное, есть святыня для добрых граждан; и в самом несовершеннейшем надобно удивляться чудесной гармонии, благоустройству, порядку»5. Однако это не означает, что человек не должен стремится к усовершенствованию, улучшению и самого себя и общественных отношений: «Утопия (Или Царство щастия сочинения Моруса) будет всегда мечтою доброго сердца, или может исполниться неприметным действием времени, посредством медленных, но верных, безопасных успехов разума, просвещения, воспитания, добрых нравов. …Всякия же насильственные потрясения гибельны, и каждый бунтовщик готовит себе эшафот»6. В геополитических размышлениях Карамзина эта мысль всегда была важнейшей. Гармония общественного устройства в принципе достижима (так казалось ему в молодые годы), но только если движение к ней будет осуществляться медленно, безопасно,
См. текст стихотворения и историю публикации в кн.: Поэты 1790–1810-х годов. Библиотека поэта (Б.С.). – Л., 1971. Изд. подготовили М.Г. Альтшуллер и Ю.М. Лотман, с. 355–358, 840. См. также: Марк Альтшуллер. Беседа любителей русского слова. У истоков русского славянофильства. Новое литературное обозрение. – М., 2007. – С. 35–42.
Стихи были настолько популярны, что довольно часто встречаются в рукописных сборниках. Недавно было обнаружено их громадное (еще десять строф) продолжение неизвестного автора. См.: Марк Альтшуллер. Неопубликованное продолжение стихотворения А.С. Шишкова «Старое и новое время». – Study Group of Eighrteenth-Century Russia. Newsletter, #33 (Novemder, 2005), Editors: A.G. Cross, Alessandra Tossi, p. 31–38.
Там же. – С. 453.
Там же. – С. 226–227.
Там же. – С. 227.
