все – собственники, либо все – пролетариат. Но это вполне соответствует идее властепопуляции: все – власть, все – никто. То есть все и собственники, и пролетарии. Все вверху и внизу. Так по-русски «снимаются» краеугольные социальные противоречия и решаются фундаментальные социальные вопросы. Что же касается темы потребления (доступа к ним, привилегиям), то это, естественно, центральная тема для общества передельного типа. Бесконечная и высочайшая активность по поводу потребления и есть советская форма передельного социума.
Какие еще особенности русской истории мы можем увидеть через элитистскую призму? – Как только элиты начинают угрожать основам существования Русской Системы, т.е. «отрываются» от их Создателя, Благодетеля, Хозяина, начинают претендовать на самостоятельность и пр., Власть создает оружие против них. Опричнина Грозного и гвардия Петра, эти внесистемные и внесоциальные организации, отряды особого назначения, личная дружина самодержцев, унижают и уничтожают элитные группы, повторим, в тот исторический момент, когда они (эти самые группы) становятся (являются, представляются власти и / или лидерам элит) потенциальными соперниками трона.
Несколько иной вариант с Лениным и его «партией нового типа». Она схожа с опричниной и гвардией, своей внесистемностью и внесоциальностью. Но ее творцом была не Власть, а Революционер. И главная задача сводилась не к избиению современных элитных групп, а к уничтожению системы как таковой. Когда это было сделано, «партия нового типа» добила и бывшие элиты. Однако, как мы знаем, сталинская номенклатура вскорости расправилась и с перерождавшейся в большевистское боярство этой ленинской партией.
…Когда-то (в конце XIX в.) известный исследователь А.В. Романович-Славатинский писал: «В истреблении многовластия – аристократическо-анархических начал, к которым так свойственна человеческая природа, в сосредоточении власти состоял главный смысл русской истории» (9, с. 38). – Что ж, эти слова вроде можно было бы поставить эпиграфом ко всей нашей истории.
Но ХХ век «оспорил» и эту логику. Причем дважды. Ранней весной 1917 г. элиты снесли голову самодержавию. Правда, уже через несколько месяцев были разгромлены и сами. Однако в конце столетия номенклатурная революция удалась. Наиболее ловкая часть советских элит захватила властесобственность. Не скажу: страну. Она им не нужна. Объектом их завоевания стало только то, что приносит перманентное и быстрое богатство-довольство. Поначалу победители («скорохваты», как назвал их А.И. Солженицын; неплохо звучит, но неточно; эти самые «хваты» долго готовились и совершенствовали себя перед решающим броском на добычу; это был лишь по видимости блиц-криг; на самом деле внезапно открывшийся финал несколькодесятилетней войны) посчитали, что главное присвоить материальную субстанцию. Затем же – русская жизнь научила, направила – поняли, решающее здесь: власть.
Так, что же, будем радоваться? Как-никак, но самовластие
