кто без носу остались!
«Ну, – подумал Ягуп, – уж если и чертям от нее житья нет, видно, людям и подавно с нею не уладиться».
– Что же ты мне дашь за это, если я тебя вытащу?
– Да что, добрый человек, мне тебе дать теперь нечего, а я постараюсь так отслужить.
– А чем бы примерно?
– Да вот, как ты меня вытащишь, побегу я по людям к мужичкам богатым, к одному, другому и третьему, буду по ночам безобразничать там, будут люди просить помощи, а ничем меня не выживут.
Ты скажи, что можешь меня выгнать вон, и приди туда, то я в ту же ночь оставлю тот дом, а ты бери за это сколько можно более, вот тебе и плата за мою выручку.
– Ладно, да не солжешь ли, лукавый бес?
– Не бойся, добрый человек, мы не то что люди, редко слово даем, зато его крепко держимся.
– Хорошо, коли так. Вылезай же, делать нечего, – и вытащил Ягуп с чертенком бадью, тот от радости так и юлит хвостом.
Отблагодарил чертенок Ягупа словами ласковыми и говорит ему: «Смотри же, добрый человек, дал я тебе обещание и сдержу его. Только и ты моих слов не забудь: из трех домов ты меня выживешь, а уж из четвертого, прошу не обижаться, если я поселюсь, то не трогай, не то и тебе спуску не дам!» Сказавши это, чертенка и след простыл.
«Да дуй тебя горой, – думает Ягуп, – что мне за дело часто возиться с тобой; если из трех домов, как ты говоришь, выживу, то и этого достаточно».
Взял Ягуп веревку, взял и бадью, только не взял обратно жену свою.
Вот пошел слух по деревне, что у старосты Вавилы все в доме тихо было, а вдруг завелась такая чертовщина, что и сказать нельзя. Ночью, как только свечи потушат, успокоятся… то и поднимутся шум, гам, и стук, и визг, и трескотня; просто никому в доме житья нет, хоть вон беги.
Кинулся староста Вавила и к знахарям, и к знахаркам, привозил их в дом и поодиночке, и по двое; ворожили знахари, заговаривали – нет, ничто не берет, никак с нечистой силой не управятся.
Крестьянин Ягуп в праздник раз и похваляется между мирянами православными: «Эх, – говорит, – кабы староста-то ко мне пришел, кабы меня попросил, я бы сделал дело и не взял бы дорого; я отвадил, отучил бы от его дому силу нечистую!» Дошли эти речи до старосты; глядь, и явился он к Ягупу.
– Правда ли, – говорит Ягупу староста, – правда ли, Ягуп Сидорыч (в ком нам нужда, проведаем того и имя, и отчество), правда ли, что ты горазд совладать с силой нечистою, выгнать из дому, если она где появится?
– Досконально не хочу заверять, а ведаю, что сделать непременно смогу.
– Сделай милость, кормилец, помоги! У меня завелось такое недоброе!..
– Изволь-изволь, от души рад и готов… Да только дело-то это такое… обойдется недешево; может, тебе это нелюбо.
– Что за беда, в деньгах не постоим, лишь бы толк был; изволь сказать, что тут требуется?
– Да вот видишь, надо, во-первых, телку молодую яловую, ну еще овса
