style="font-size:15px;"> Не обращая внимания на мои слова, Бишоп подходит ко мне, берет меня за руку и вытаскивает из холла. Шепот и болтовня тут же прекращаются, и, когда мы оказываемся в одном из пустых коридоров, я выдергиваю руку из его хватки.
– В чем, черт возьми, твоя проблема, Бишоп? – кричу я, и мой голос эхом разносится по помещению.
Он открывает дверь чулана и толкает меня в темную комнату.
– Бишоп! – кричу я, но его рука тут же закрывает мне рот, прижимая меня к стене.
– Заткнись, Мэди. Что ты хотела спросить?
Я убираю его руку со своего рта.
– Ты можешь включить свет?
– Нет.
Выдыхая, я прислоняюсь головой к стене.
– Я хочу знать, почему никто не спрашивает об Элли.
Между нами повисает долгое молчание, пока он наконец не начинает говорить:
– Все просто. Элли переехала. Что-нибудь еще?
Он утверждает, что Элли переехала, и никто в этом даже не сомневается? Никто не задает Королям вопросов? Это так похоже на историю с Хейл.
– Да, – усмехаюсь я, внезапно раздражаясь его высокомерию. – Я хочу…
Его грудь прижимается к моей, и я снова врезаюсь в стену. Он прерывает меня, прижимаясь губами к моей шее и мгновенно заставляя мое тело покрываться мурашками. Черт. Мне действительно нужно научиться управлять своими чувствами, когда дело доходит до Бишопа, или мой план заранее обречен на провал. Я отталкиваю его, хотя внутренне не возражаю против того, чтобы прямо сейчас он оказался между моих бедер. Думаю, сейчас мне бы это понравилось.
– Бишоп, – предупреждаю я, и он тут же впивается в меня с новой силой. – Бишоп, – повторяю я тем же тоном, но уже менее уверенно.
Мои глаза закрываются, дыхание становится сбивчивым.
– Во-первых, – рычит он, не отрываясь от меня, – больше не задавай вопросов. Твоя задача – отвечать на наши. – Его рука скользит по голой коже моего бедра и резко его сжимает – достаточно сильно, чтобы оставить синяк. – Во-вторых, если хочешь что-то узнать, – теперь его мятное дыхание щекочет мои губы, – приходи ко мне. – Он втягивает мою нижнюю губу в рот и слегка ее прикусывает.
Он слегка отстраняется, но я хватаю его за шею и снова притягиваю к себе. Он замирает, его губы не раскрываются навстречу моим, так что я приподнимаюсь и обхватываю его талию ногами.
Шагнув вперед, он прижимает меня к стене, открывая рот, чтобы впустить мой язык внутрь. Он стонет, запустив пальцы в мои волосы, а затем грубо оттягивает их назад.
Он смотрит мне прямо в глаза. Тонкая полоска света из-под двери освещает темную комнату ровно настолько, чтобы я могла видеть его черты.
– Зачем все это было? – говорю я.
– Что именно? – спрашивает он, и я наклоняю голову, разглядывая его темные нефритовые глаза, теперь ставшие почти черными. Его брови сосредоточенно приподнимаются.
– Не знаю, – бормочу я, отводя взгляд.
Он отпускает меня, мои ноги ударяются о пол. Как только он
