тайну двойных планет! – вместо него ответила Элизабет. – Но согласитесь, если мы подружимся с местными, а они наверняка знают свою планету лучше нас, то вы легче достигнете обеих целей! Найдете если не гибсоний, так что-нибудь еще!
– Вы думаете?
– Уверена! – Элизабет встряхнула волосами. – Потому нам лучше сотрудничать! Мы – команда!
Цунами прилива оборвало разговор. Абуладзе и Роверто остановились у перил. Моника вышла из домика за приземлившейся ракетой, подошла к ним. С перекошенным лицом профессор смотрел на водоворот у опоры.
– Что случилось, Лев Саныч? – спросила Моника.
– Вот эти темные блики, Лиза, Мо, на самом деле какого цвета?
Моника присмотрелась:
– Зеленого.
– Мне тоже так кажется, – подтвердила Роверто.
– Зигрит? На высоте трех километров? Он должен был раствориться! Черт!
– Такого раньше никогда не было? – тревога профессора передалась Элизабет.
– Никогда! Две семьсот для него предел высоты.
Едва Абуладзе прикрыл за вошедшими дверь геостанции, настенный компьютер принял новое сообщение.
– Салактиона-1! Прием! Говорит, Норгекараван-74, капитан Коглер. Господин Абуладзе. Мы не получаем никаких сообщений. Ни ваших, ни со второй Салактионы. Мы считаем, что ситуация чрезвычайная, о чем сообщили на Хэнкессу. Мы больше не можем оставаться на орбите. Нам приказано возвращаться. Ждите корабль с помощью. В первую очередь спасатели полетят на «вторую», там больше народу и у них дефицит воды. Надеюсь, вы сумели спасти команду и пассажиров нашего шаттла. До встречи!
Кутельский сел в кресле профессора, последовательно согнул три пальца на левой руке:
– Сигнал бедствия шаттла раз и два, доклад Моники – три. Все сигналы из стратосферы. Может, это у «Норгекаравана» проблема со связью?
– Но с Хэнкессой они на связи? – Абуладзе печальными глазами посмотрел на девушек.
Мысль, мешавшая сосредоточиться, наконец, созрела. Профессор взял в руку ладонь пилота и загнул тому четвертый указательный палец:
– Первое сообщение Моника отправила, едва увидела аборигенов. И в этот момент в нее попала молния.
Кутельский, не моргая, уставился в глаза Абуладзе.
– Профессор, молния?
– Да! – Лев Саныч повысил голос. – Коллеги! Молния, одновременно обесточившая Монику, челнок на орбите и всю электронику здесь, не случайна. Кто-то отреагировал на встречу Моники с аборигенами, лишил нас связи и окутал планету неизвестным полем. Мы заперты. И уровень зигрита, похоже, повышается.
– И что? – воскликнула Элизабет. – Как вы формулируете задачу, профессор?
Абуладзе промолчал, потому Роверто ответила на свой вопрос сама:
– Мы должны найти того, кто запер нас на Салактионе и понять, почему?
Часть вторая
Трудности перевода
Глава шестая
Пленница
