Простенькое, всего из двух слогов словечко. А за ним – столетия поисков собратьев по разуму. Бесконечная череда тщетных попыток и вот… Все так просто. Почти буднично», – Лев Саныч развернул стулья лицом к экрану компьютера.
Его руки дрожали.
Моника отыскала среди грязной посуды клавиатуру, обернулась. Ожидая, пока все рассядутся. Элизабет достался стул между Чарли и Абуладзе.
На экране появилось изображение валуна с рунами, не совсем телевизионное, а несколько мультяшное. Результаты анализа с неимоверной скоростью зарябили по краям изображения, там, где у человека располагалось боковое зрение. Но данные, выводимые мозгом Моники на экран, не предназначались для немедленного изучения. Потому зрители не успели рассмотреть ничего.
– Это ж тот самый камень, на котором мы нашли вас! Он же был гладкий?! – воскликнул Кутельский.
Камера в глазу Моники переместилась с узора на валуне на песок, неестественно белый. Вместо уродливых, покрытых плесенью, скал поляну обрамляли серые колонны. Цвета изображения не имели полутонов.
– Где это вы? Антураж не наш! – удивился Абуладзе.
А потом из-за колонн появились они. Люди. Моника оказалась в центре неизвестного ритуала. Люди одновременно приблизились к Монике со всех сторон, что можно было принять за угрозу, но камера в глазу девушки не дрогнула. Лица, окружавших Монику существ излучали доброжелательность.
– Рост! – Стул под Кутельским хрустнул. – Они маленькие!
– Гномы? – предположила Элизабет и слегка отодвинулась от пилота.
В самом деле, даже будучи на камне на четвереньках Моника оказалась выше всех приблизившихся.
Аборигены зашевелили губами все разом, но Моника не ответила. Затем они выполнили танцевальное па с поклоном в конце. Теперь их глаза излучали восторг и… За кадром вверху сверкнула молния. Изображение прервалось.
Моника неподвижно стояла посреди лаборатории и внимательно ждала реакции зрителей.
Чарли вскочил и обежал вокруг нее:
– Моника нашла местную цивилизацию!
– Но откуда она взялась, и почему мы их не видим? – воскликнул Абуладзе.
– Моника, отмотайте запись назад, пожалуйста, на аборигена крупным планом, – попросила Роверто.
Моника перемотала запись назад, поставил на паузу. Элизабет взяла у девушки-робота клавиатуру и увеличила изображение аборигена.
Добродушное бородатое лицо мужчины ничего не говорило о возрасте. На аборигене была блузка, темный плащ на плечах и шорты до колен.
Роверто подошла к экрану и указала на кисть руки жителя Салактионы:
– Перепонки. Если это так, они способны жить и под водой. Они вышли из моря.
Все задумались. Видеозапись возобновилась, после молнии экран зарябил, потом запись перезапустилась сначала. Камера показала Кутельского, бегущего к лестнице в рощу. Потом Моника обернулась, но вместо геостанции камера показала…Пещеру. Темный вход терялся в тропических зарослях. Опешивший Чарли ткнул указательным
