картин не осталось не только в гостиной – их не было и во всей дедушкиной квартире. Потому что этот самый переезд, о котором вела речь рыжеволосая соседка, был грандиозным ограблением.
Федор, надо отдать ему должное, принял удар на себя, потому что говорил по большей части он, рассказывая о том, где они весь день были, что делали и как оказались на месте преступления, наткнувшись на потерпевшего.
То есть на дедушку.
Тела дедушки Саша больше не видела: когда она снова оказалась в коридоре и бросила оттуда мимолетный взгляд в гостиную, то покойника уже накрыли простыней.
Этот покойник был ее любимым дедушкой.
От множества вопросов пухла голова, поэтому Саша была крайне благодарна Федору за то, что он принес ей крепкого сладкого чаю и потребовал:
– Пей!
Она выпила и сразу почувствовала, что ее клонит в сон. Был ли вечер, ночь или даже утро следующего дня, Саша уже не понимала. Хотелось только одного: лечь, забыться, потом пробудиться – и понять, что все это был дурной сон.
– Я прилягу, но ты разбуди меня, если что. И, прошу, не уходи, не бросай меня одну! – произнесла она, сворачиваясь на диване в кабинете дедушки клубочком.
Федор, накрыв заснувшую девушку пледом, подумал, что очень хорошо, что полученные тогда таблетки, однажды уже использованные, он так и не выбросил, а носил с собой.
Вот и пригодились.
Пусть внучка академика подрыхнет, все равно от нее толку никакого, только в беседе с ментами может наболтать лишнего. А так, излагая им свою версию, он все представит как надо, обойдя острые углы и сгладив свою особую роль в этой истории.
Готовя чай, Федор сумел-таки мельком заглянуть во все комнаты. Гопнички бати превзошли самих себя: они забрали реально все.
И из этого всего семь картин его.
С ментами он вел себя отстраненно, почтительно и настороженно. Ну да, пришлось отвечать на вопросы и свой паспорт показывать, но слов из песни уже не выкинешь. Тем более он представился женихом внучки, и это подозрений не вызывало.
Ну да, хорош женишок, знаком с ней всего неделю или около того, и его роль заключалась в том, чтобы провести рекогносцировку и получить доступ к квартире академика Каблукова.
Ныне, увы, покойного.
Убитого ударом, вероятно даже не одним, чем-то тяжелым по затылку.
В газетах не напишут «после тяжелой продолжительной болезни». Скорее Невзоров в своих «600 секундах» поведает граду и миру о новом ужасающем преступлении в бандитском Петербурге.
Менты никаких подозрений в отношении Федора не выказали. Ну да, вежливый немногословный молодой человек, к тому же студент юрфака ЛГУ, жених несколько истеричной, теперь, слава богу, заснувшей внучки жертвы.
Об истинной роли этого самого жениха никто не догадывался – и пусть так и остается. Конечно, рано или поздно встанет вопрос о том, как грабители проникли в квартиру, не приведя в действие сигнализацию
