ответил старый солдат. – Ты задумал убить… например… Императора. Но это не моё дело. Моё дело – передать копьё, а то я уже устал жить. Я буду ждать дальше, другого воина.
Филоник отшатнулся от старика.
– Кто ты? И что ты хочешь? – изумлённо воскликнул он.
– Когда-то я был также молод как и ты, когда-то я был тоже центурионом как и ты, когда-то меня звали Лонгинусом из рода Кассиев. А теперь я просто старик, казнивший Его.
– Кого? – удивился Филоник и протянул ему пергамент. – Это твоё?
– Да, моё.
– Зачем же ты написал Его имя?
Старик вздохнул и сказал:
– Я буду жив, пока не найду, кому передать копьё. Ты не подходишь, – старик развернулся и пошёл в город. – Это моё, но писал не я. Приходи сегодня, он ждёт тебя. Перед закатом!
– Кто? Старик! Не говори загадками!
– Его дом в конце улицы, – только и крикнул старый солдат, уходя к ворота города. – Один!
Филоник целый день сидел в палатке и размышлял, вертя в руках кусок пергамента. Зашёл оптион.
– Пошли проверить дом в конце улицы, – я сегодня туда иду в гости, один.
– Будет сделано, Филоник!
Через некоторое время центуриону доложили, что из этого дома выходит старик, всегда в полнолуние, уходит в рощу и там до утра разговаривает сам с собой. В общем, сумасшедший. Горожане говорят, что ходят слухи, о том, что он был несметно богат, женат на красавице, но потом, то ли все утонули, то ли всех убили. Вот так и сошёл с ума. А иногда у него бывает старый солдат, который приходил сегодня в лагерь, и они вдвоём уходят в рощу и там разговаривают всю ночь. И, как- будто их там бывает трое, но третьего никто не видел. Солнце коснулось вершин кипарисов и Филоник, оставив указания оптиону, покинул лагерь и направился в Саварию, сжимая в одной руке кусок пергамента, в другой он нёс в подарок кувшин молодого вина.
Дверь в доме была открыта, Филоник осторожно вошёл. В небольшом помещении он увидел стол, большой сундук и деревянный настил без подушек. На сундуке сидел старый солдат, приходивший сегодня вечером, и дремал. Он всё также опирался на копьё. На деревянном настиле, прямо на досках лежал в грязных тряпках ещё один лысый старик, Филоник кашлянул. Оба старика повернулись к двери.
– Этот, – просто сказал старый Лонгинус.
Старик на лавке закряхтел, встал и подошёл к Филонику. Сухой немного трясущейся рукой он провёл по лицу Филоника и спросил:
– Это ты ищешь кости Иешуха Мошиаха?
– Ну… нет… – неуверенно сказал Филоник. – Но, в общем, да.
– Да! – сказал старик как-то зло и весело. – Да? ищешь Его кости?
Филоник качнул головой, соображая откуда этот старик, действительно похожий на сумасшедшего, знает тайную миссию Гвардии Императора. Старик начал хохотать, брызгая слюной и то садясь на сундук к Лонгинусу, то подскакивая и тыча пальцем в Филоника.
– Кости!
