плыло в голове. А искичен продолжали рассказывать про древние времена и давно прошедшие дни ярости. Так узнала я, как люди, чьи глаза не окаменели от взгляда Кулсаскау, кто не погиб от жуткого холода и не был растерзан обезумившими от дыхания кайвукку животными, решили уходить. Они собрали всё, что имели, и покинули землю, на которой жили счастливо с незапамятных времен. И они шли по белому огню, который жег холодом их ноги, переходили через окаменевшие реки и падали от усталости. Упавших оставляли лежать там, где их покинули силы, и белое пламя, вырывавшееся из ртов кайвукку, покрывало их тела.
И люди шли через равнины и горы, и видели горькую воду, без конца и края, которую её гневные духи заставляли биться о прибрежные камни. Но однажды, когда они перешли через бескрайние горы, открылась перед ними другая земля. На ней шумели реки, полные чистой воды и вкусной рыбы, и бродили неисчислимые стада, на плоскогорьях же росли в изобилии плоды и колосья. И сказали тогда искичен: «Это земля, к которой нам велели идти ушедшие, никогда до неё не доберется гнев Кулсаскау, и тут мы будем жить в радости и изобилии».
Долгое время так и было, и люди множились на плоскогорьях, и ели мясо коз и газелей, и прославляли духов земли и неба, и чтили черепа ушедших. Но потом и на эту землю пришла беда.
О ней говорят по-разному. Но все сходятся на том, что Кулсаскау нашел их и здесь. И опять чернело небо, и грохотал в нем смех повелителя кайвукку, и опять метались испуганные животные, и люди забывали слова, чтобы приманить их к себе. А потом был грохот, и стон, и крик, и тряслась земля, а некоторые из людей были погребены под рухнувшими сводами пещер. И все готовились к смерти, потому что в этот раз не знали, куда бежать от гнева духов тьмы и холода, и даже черепа не могли ничего сказать.
Но потом случилось чудо. Отряд охотников, ушедший особенно далеко от своего стойбища, в преследовании рогатых, принес весть. Кулсаскау побежден. Люди с темной кожей и чужим языком, живущие по ту сторону гор, утишили его гнев, обратили его в камень, поставив охранять самых могучих из духов. И перестала трястись и дрожать земля, опять просветлело небо. И сказали людям черепа мудрейших, что жизнь их будет длиться до тех пор, пока заточен в камне повелитель кайвукку.
Эта ночь, которую он провел в еще одной странной каменной хижине, не принесла ему ярких снов. Когда Тесугу открыл глаза, пытаясь понять, где находится, в голове кружились только обрывки мыслей, слов и образов. Ничего ясного. Он продолжал лежать, ощущая голым телом жесткое тканое полотно и шкуру, которой прикрыл ноги. И, постепенно, увиденное вчера складывалось во что-то единое.
Они подошли сюда в потемках, когда ночь освещалась только неверным вечерним светом, и Тесугу, скорее по запахам и звукам, чем по виду понял, что здесь живут люди. Много людей – ибо дух тут стоял человеческий, который не перепутаешь ни с чем. Запахи жженых растений и жарящегося мяса, нечистот и человеческих тел. И звуки – тихие голоса, словно звучавшие из-под земли. Впрочем, быстро стало ясно, что не из-под земли.
