смотрю, немного у вас постояльцев.
– Не сезон-с. Когда ярманка или съезд какой, раскладные кровати в номера ставим, а по эту пору если трое-четверо господ живут, уже хорошо. Вот дороги подсохнут, поедет помещик в город по делам али по магазинам – веселее станет.
– Сейчас тоже четыре человека живет?
– Поутру четверо жило, а сейчас двое осталось – вы да господин землемер. Он уже вторую неделю живет, конца распутицы дожидается.
– А четвертый гость, стало быть, съехал?
– Съехали-с, на вокзал его извозчик повез.
– А кто таков был?
– Немец какой-то. – Портье открыл толстенную книгу и прочитал: – Карл Иванович Кречмер из Москвы. Вчера приехали-с.
– Что же это он так быстро восвояси собрался?
Портье только пожал плечами.
– Кречмер, Кречмер… Знавал я одного Кречмера. Невысокий такой, светлый, бороду бреет…
– Никак нет, напротив, росту вершков девять[5], брюнет-с, а вот насчет бороды угадали, бреют-с. Зато усы, – портье посмотрел на Кунцевича, – почти как у вас, роскошь, а не усы!
– Нет, такого Кречмера я не знаю. Спасибо, братец!
Отблагодарив служащего полтинником, сыщик пошел было в номер, но быстро вернулся:
– Скажи, а убитая барыня ни за чем не посылала?
– Письмецо велели отнести-с, а более никаких приказаний не было.
– Письмо? А когда?
– Почти сразу, как только приехали.
– А по какому адресу следовало письмо отправить?
– Не знаю, адрес не читал-с.
– А кто его на почту снес?
– Митька, рассыльный наш.
– Позови его, может, он адрес вспомнит.
– Позвать, конечно, можно, только толку от этого не будет – неграмотен он.
Номер, занимаемый землемером, находился в противоположном от «генеральского» конце коридора. Постоялец открыл дверь, даже не поинтересовавшись, кто стучит. Всклокоченная шевелюра, застрявшие в бороде крошки, жилетка на голое тело, а главное – стоявший в номере запах однозначно говорили о том, что жилец так долго не покидает своего временного пристанища отнюдь не из-за распутицы. Чиновник межевого ведомства с трудом сфокусировал взгляд на госте и задиристо сказал:
– Вы кто? А, понятно кто. Из второго?
– Да, – удивился титулярный советник.
– Что, претензии предъявлять явились?
– Претензии? – непонимающе переспросил Кунцевич. – С чего бы это мне предъявлять вам претензии?
– Ну как же! Ведь это я сообщил полиции о вашем ночном визите к покойной. Но это мой долг, и потому вины за собой никакой не чувствую. А если хотите стреляться, то будем стреляться. Только… Послушайте, а нет ли у вас водки? Очень, знаете ли, хочется выпить. Буквально рюмашку-две, и я буду готов.
– Водки нет, но можно позвонить, и ее вам доставят.
– Не доставят. Капитон
В ту пору, говоря о росте человека, называли величину в вершках свыше двух аршин (142 см.) Девять вершков + два аршина – около 183 см.
