с Генкой Матросовым, мимо нас несколько раз проходил Сережа и слышал, как тот говорил: «И все-таки ты похожа на Чебурашку». – «А ты крокодил Гена».
Что бы это все значило? Он меня заинтриговал. Хотя, скорее, это непонятные мне игры… Заглянула к мальчишкам в вагончик. Меня поразила у Коли Покотило стопка книг по филологии и тетрадь Рафика с конспектами по литературоведению. Интересно! А у меня вроде и писать нет времени, не то что читать. Сегодня опять репетиция. ВВ сверлит меня глазищами и требует, чтобы я «руководила».
30.07. Последняя неделя пребывания друзей. Многие сникли, друзья в «паузы», часто спят. Рольф залез в трубу и мирно полеживал там. Потешный парень. Маленький, худенький, темноглазый. В красной футболке и синих штанинах он напоминает клоуна. Всегда так мило до ушей улыбается, и глаза лукавые-лукавые. Сегодня поговорила с ним: – Ты кем будешь?
– Учителем математики.
– Тебя ученики будут любить.
– Меня все женщины любят.
– Это плохо.
– Почему?
– Избалуют вниманием, и ты будешь плохой мальчик.
Лукаво сузил глаза, растянул рот до ушей:
– А я не обращаю на них внимания.
– Молодец!
Разговаривали при помощи переводчика.
Все утро с Тамарой пели в силкорпусе цыганские романсы, песни в перерывы. Звонким голоском заливалась Таня. Часто присоединялись остальные. Таскали носилки, разравнивали землю под бетон. Ко мне подошла местная женщина-работница. В ямочках щек, веселых глазах чувствуется характер смешливый. Сейчас она была чуть смущенной:
– Вы когда выступаете в Доме культуры?
– Завтра в 7 часов.
– Вы не знаете, концерт будет платный? Мы боимся, билетов не хватит.
Она оглянулась на женщин, кучкой сидевших и стоявших в стороне.
– Наверно, бесплатный. А вы приходите пораньше.
– Мы обязательно придем. Мы так хотим вас послушать.
Афиша уже висит. Я с волнением смотрю на нее.
После обеда работала на бетоне. Сижу на корточках, разравниваю с краю, Минсылу – середину. Позади меня Альмир произнес:
– Так хорошо здесь железили бетон.
Я подняла голову.
– Это ты здесь, оказывается, работаешь. Хорошо делаешь, лучше, чем там, – он указал на работу Минсылу и Тамары.
Мне стало неловко: они так хорошо работают, а он так нетактично сказал.
На небе облака плывут куда-то, гордые, белые, и подолгу стоят над Приютово, оживляя унылый пейзаж. Весь июль был жарким. Травы нет, лишь торчат из земли сухие, колючие, желтые стебли ниже мизинца. Деревья зеленые, но зелень их усталая, чахлая, пыльная. Сушь. Коровы и овцы отпечатывают следы на пышном черноземе и жалобно мычат, блеют. Урожай будет плохой в этом году. На землю смотреть
