на тарталетках и засучил рукава серого, в самом деле траурного вида, пиджака.
– Наверное ты прав – это ведь не тебя отдают на заклание, как барашка, которых в давние времена забивали в угоду языческих богов, – съязвил Аян.
– Такое правда было? – Для молодого шахрайца жестокое убийство животного, без цели насытиться им, казалось ужасающим, кощунственным преступлением.
Пока брат ел, Аян высматривал Ранию. Он, конечно, никогда не видел невесту, но предполагал, что не спутает именинницу с другими гостями. У него возникла мысль что, если он поговорит с ней до помолвки и объяснит, что не желает целыми днями проводить с будущей супругой, это будет честно. Ведь если Рания надеется на уютное семейное гнездышко, ее ждет разочарование.
Аян указывал брату на разных молодых девиц, а тот отрицательно мотал головой, поглощая одно кушанье за другим, когда за спиной у них раздался тихий напряженный голос.
– А вот и виновник моей одинокой старости! Монке!
Аян развернулся, уже зная, кому принадлежит этот голос.
– Рому Эрн.
Чего-чего, а о претензиях со стороны Эрна Аян не подумал. Перед ним стоял коренастый молодой мужчина с грубо вылепленным лицом – именно так выглядел отпрыск одного из богатейших домов Шахрая, сын Министра Ресурсов. Эрны занимали свой пост не так долго, как Монке, но вовсю пользовались его привилегиями. Гидростанции, рудники, заводы – всем, что подпитывало город энергией, заведовали они. С Эрнами нужно было считаться, если ты хотел занять тепленькое место на арене событий Шахрая. Однако, сейчас Рому выглядел не как представитель высокопоставленного семейства. Его пиджак куда-то подевался, полу расстегнутая рубашка взмокла, он еле-еле стоял на ногах. Судя по всему, бокал с картофельным вином у него в руках был далеко не первым за вечер.
– Как так, Монке? Мой отец… – Рому икнул. – Это должна быть моя помолвка! Чем ты заслужил такую честь? Мой дом оскорблен, отец решил не появляться в этом рассаднике… – Он кивнул и слова оскорбления потонули в вине, которым Эрн запил икоту.
Аяна напрягли металлические нотки в голосе Рому и одновременно удивили его слова. Неужели Рому не знает, что его отец в опале и находится на волоске от того, чтобы потерять пост? Он постарался подобрать слова и замешкался, но Мирас опередил его. Он подошел к Рому и положил руку тому на плечо.
– Рому, так бывает. Тебе подыщут другую девушку, да будет плодороден ваш брак, и…
Тот скинул руку с плеча и плюнул на пол. В темных глазах горела такая неприкрытая, редкая для Шахрая ненависть, что Мирас отпрянул.
– Это должна быть моя помолвка! Все знали! Теперь люди будут гадать, что заставило Губернатора променять Эрнов на патрульщиков с дубинками! Чем я плох?
Он был прав. Слухи о том, что Ранию пообещали Эрнам, разошлись давно, и помолвка была лишь делом времени. Аян понимал, что Рому придется еще хуже, когда
