но по мере усиления Крымского ханства и его сюзерена – османской Турции – они утратили свою действенность. Нападения, грабежи, разорение приволжских земель Руси, захват людей и продажа их в рабство в Среднюю Азию продолжались как до подчинения Казанского, Астраханского и Сибирского ханств Иваном Грозным, так и после – до самого присоединения Казахстана и Средней Азии. Таким образом, попытки мирного соседства с обломками Золотой Орды (наподобие домонгольского симбиоза с кочевыми половцами и оседлой Волжской Булгарией) не увенчались успехом, хотя временами бывали удачны.
Казалось бы, неудача добрососедского сосуществования Московской Руси и постордынских татарских ханств положила конец феномену Касимова. Однако, напротив, его роль возросла, а институт «двоецарствия» усложнился и получил углубленное развитие.
Иван Грозный сохранил Касимовское царство как «младшее» в составе «старшего» – Московского. Роль Касимова как геополитического «двойника» присоединенных к России и особенно еще не присоединенных к ней мусульманских государств всецело сохранялась. «Царство» обладало всеми атрибутами суверенитета, правом самостоятельных внешних сношений – но не внешней политики. Находилось Касимовское владение в ведении Посольского приказа. Иными словами, налицо было государство суверенное, но вассальное. С другой стороны, татарским царевичам (если они не «назначались» в Касимов) могли предоставляться уделы в Кашире или Звенигороде. При этом нельзя не учитывать, что это были наследственные уделы… великих князей и царей Московских. Тем самым «двоецарствие» получало дополнительное подкрепление.
Механизм складывающейся многонациональной и поликонфессиональной державы отнюдь не сводился к чистому «двоецарствию». Имела место и не менее интересная практика непростых и неоднозначных династических связей. Иван III символически «усыновил» царевича-мусульманина Мухаммеда Эмина (впоследствии хана Казанского). Его сын Василий III выдал замуж свою сестру Евдокию за взятого в плен и позже крещеного казанского царевича Худай-кула (Петра Ибрагимовича). Когда Петр Ибрагимович умер, он был погребен в Успенском соборе Московского Кремля, т. е. неподалеку от св. Петра, митрополита Московского. Дочь Петра Ибрагимовича Анастасия стала женой князя Василия Васильевича Шуйского, ее сестра (тоже Анастасия) – женой князя Мстиславского, дочь Шуйских – женой князя Бельского, внучатая племянница Петра – Худай-кула – женой царевича Симеона Бекбулатовича (бывшего касимовского царя Саин Булата). Этот замкнутый круг знати во главе с царевичем Симеоном официально правил так называемый Земщиной (Россией, не входившей в Опричнину Ивана Грозного).
Личность и биография Симеона Бекбулатовича заслуживает особого внимания в силу своего наглядно евразийского характера и статуса в политической системе Московского царства. Примерно в 1562 году этот сибирский царевич и его брат Тохтамыш перешли на русскую
