ноги шаркали. Одна рука теребила полу мундира, другая перебирала пуговицы на штанах.
– Мистер Хантун?
– Я не знал, что делать, сэр. Видите ли, я не был на посту, поэтому сомневался, что меня услышат, если я крикну. Поэтому я побежал.
Его взгляд опустился вниз, и у меня в сознании возникла картина: Эпафрас Хантун, не видя ничего вокруг и рукой закрывая лицо от веток, бежит через лес; бряцает оружие, подсумок с патронами бьет по бедру…
– Я побежал прямиком к Северным казармам, – тихо сказал он.
– И кому вы обо всем доложили?
– Дежурному офицеру кадетов, сэр, и он отправился к лейтенанту Кинсли, сэр, дежурному офицеру по академии. И они приказали мне сходить за капитаном Хичкоком, а потом мы все вместе побежали обратно и…
Он посмотрел на Хичкока с нескрываемой мольбой. «Расскажите ему, сэр».
– Мистер Хантун, – сказал я, – думаю, нам стоит вернуться на шаг назад, если вы не возражаете. В самое начало, когда вы нашли тело. Как думаете, у вас хватит выдержки снова вспомнить те обстоятельства?
Он свел брови, стиснул зубы и кивнул.
– Да, сэр.
– Вы молодец. А теперь позвольте спросить: вы тогда слышали что-нибудь еще?
– Ничего особенного, такого, что нельзя услышать в обычный день. Раз или два закричала сова, сэр. И… лягушка-бык, наверное…
– Там кто-нибудь еще был?
– Нет, сэр. Но по сторонам-то я не смотрел.
– После первого контакта… вы больше не прикасались к телу?
Кадет на мгновение повернул голову к дереву.
– Не смог, – сказал он. – После того как увидел.
– Очень разумно, мистер Хантун. А теперь скажите мне… – Я сделал паузу и вгляделся в его лицо. – Попробуйте описать, как выглядел Лерой Фрай.
– Неважно, сэр.
И тогда я впервые услышал, как смеется капитан Хичкок. Этот скрип, обозначавший приступ веселья, вырвался откуда-то из самого его нутра. И удивил даже его, я думаю. В этом смешке было одно достоинство: он избавил меня от необходимости смеяться.
– Не сомневаюсь, – как можно мягче сказал я. – А кто из нас выглядел бы лучше при таких обстоятельствах? Я имел в виду… положение тела, если вы его помните.
Теперь Хантун повернулся всем телом и посмотрел на дерево – наверное, впервые за все время. Чтобы дать поработать памяти.
– Его голова, – медленно заговорил он. – Его голова была свернута набок.
– Да?
– А в остальном… он был как бы… вдавленным, сэр.
– В каком смысле? – спросил я.
– Ну. – Он похлопал глазам, пожевал губами. – Он висел не прямо. Его зад, сэр, был… как будто он собирался сесть. На стул, или в гамак, или еще куда-то.
– Он выглядел так, потому что вы его задели?
– Нет, сэр. – Помню, он был в этом абсолютно уверен. – Нет, сэр, я лишь коснулся его, слово чести. Он даже не покачнулся.
– Продолжайте. Что еще вы помните?
– Ноги. – Он указал на свои. – Широко
