и отдельная комната для инвентаря. Между домом и постройкой был каменный колодец, к которому подвели воду из дома Марка Горация. Воду из колодца черпали с помощью деревянного просмолённого ведра, к ручке которого была привязана верёвка, сделанная из конского волоса. Позади построек, между стенами и забором было отхожее место, которое больше напоминало конуру с дыркой в утоптанном земляном полу, чем на то отхожее место, которое было в домах знатных семейств.
Слева от входа, напротив основного жилого здания был гладкий деревянный столб, когда-то бывший высоким тополем, но высохшем с годами. Люди сняли с мёртвого дерева кору, срубили подчистую ветки и верхушку, превратив без малого почти пятиметровый ствол в объект для тренировок, залезть на который многим получалось далеко не с первой попытки.
Сам вход в школу гладиаторов был сделан из двух широких дверей с резьбой. Между досок, из которых были сделаны двери, можно было разглядеть то, что происходило внутри, но щели были такими узкими, что закрывали практически весь обзор, и годились лишь для того, чтобы в них подглядывали любопытные дети.
– Ты что-нибудь видишь? – спросила Клавдия брата, который прильнул к двери и пытался что-то рассмотреть сквозь щель.
– Да нет, – ответил Лукреций. – Только четверых их восьми гладиаторов, если не считать, конечно, Волчицу. Я их видел и в прошлый раз.
– Дай мне посмотреть, – и девушка оттолкнула парня.
Перед её очами открылся двор, деревья, песчаная арена, на которой сражались друг с другом гладиаторы.
– Кто из них Сцевола? – спросила она.
– Вообще-то, Сцевола – это я, – послышался за их спиной голос с приятным низким тембром и лёгкой, едва уловимой хрипотцой.
Сердце Клавдии заколотилось от волнения. Она зажмурила глаза, обернулась.
«Ну, давай же, трусишка, открой глаза!» – говорила она себе.
Перед ней стоял высокий, крепкий мужчина, чья мускулатура под загорелой кожей напоминала барханы в пустыне. Его чёрные, как смоль, волосы, были зачёсаны назад и заплетены в толстую косу, доходившую до середины груди. Вески и лицо Сцеволы были тщательно выбриты. Его левую бровь молнией рассекал шрам. На левом предплечий у него был ещё один шрам, явно оставленный на арене в схватке со львом. Его глаза были выразительными, взгляд глубоким, слегка с поволокой, скулы высокими, а губы пухлыми. В нём было что-то особенное, притягательное и манящее. Клавдия никогда еще не видела настолько красивых мужчин.
Сцевола держал двух убитых куропаток за лапы, перекинув их через плечо.
Рядом с ним стояла Юлия с небольшой корзиной фруктов. Это была девушка среднего роста, загорелая не меньше самого Сцеволы. Её волнистые пепельные волосы были стрижены и слега прикрывали уши за исключением одной-единственной пряди у самой шеи сзади, которая была заплетена в косичку. Она была весьма миловидна и изящна. На гостей она смотрела голубыми глазами, которые напоминали два озера. Клавдия перевела взгляд на ее руки, которые покрывали шрамы от самых маленьких
