ответ я лишь судорожно сглотнула. Он ушел, а я лежала и тихонько оплакивала свою участь, свою беззащитность пред этим жестоким человеком и свое одиночество.
За окном было пасмурно, и ленивый дождь тихонько стучал по стеклу и подоконнику. Вскоре невеселый вечер сменился такой же тоскливой ночью. Дождь продолжал накрапывать. Я гнала из головы мысли, стараясь призвать в сознание черную пустоту. Только она могла помочь мне провалится в такой необходимый сейчас сон.
Наутро меня развязали. Молчаливая женщина, уже знакомая мне, та, что приносила еду и убирала в комнате, все так же молча смазывала мой ожог какой-то мазью, и через пару дней боль почти исчезла.
В тот вечер все повторилось, только уже без вечернего наряда. Охранник, взяв меня под локоть, провел, как и в прошлый раз, на первый этаж, но сейчас мы вошли в просторную комнату, посредине которой стоял бильярдный стол. Свет был только от ламп над самым столом.
Райден сделал знак охраннику, и он вышел, прикрыв за собой дверь. Я молча стояла, обхватив себя руками за плечи, и следила за этим человеком. А он, с кием в руках, ходил вокруг стола, примериваясь для удара по шарам.
Сейчас я боялась его, боялась его непредсказуемости и жестокости, которую он продемонстрировал мне при нашей прошлой встрече.
– Я не теряю надежду, что мы найдем общий язык, и ты примешь правильное решение, – произнес он.
Я не ответила. Он покачал головой.
– Ты играешь? – кивнул на стол.
– Нет, – выдавила я, хотя это было не совсем правдой. Играть в бильярд я умела, не профессионально, конечно, но на уровне любителя вполне достойно. Однако играть с ним у меня не было никакого желания, тем более что я не понимала, что он задумал. Райден ударил по шару и промазал, хмыкнул с досадой.
– А если я предложу тебе сделку. Выиграешь ты, я исполню любое твое желание. Любое!
Он опять ударил и опять мимо. Я прекрасно понимала, что он делает это специально. Но что будет, если я продолжу упорствовать и отказываться? Райден подошел ко мне сзади, взял мелок и стал не спеша натирать конец своего кия.
– Соглашайся, ты ведь ничего не теряешь, может быть, удача даже улыбнется тебе, – прошептал он мне в самое ухо, и его дыхание обожгло щеку. Он расцепил мои руки и вложил кий в ладонь. Взял треугольник, собрал в него шары, зафиксировал посередине стола, положил белый шар. В самом деле, что я теряю, когда терять уже нечего. Он в любом случае заставит меня сделать то, что хочет.
– Разбивай.
Я медлила, глядя на покрытый зеленым сукном стол, освещенный желтым светом низких ламп.
– Ну же!
Я подошла, наклонилась, поставила пальцы, как меня когда-то учили, приложила кий, прицелилась и ударила. Со звонким стуком разноцветный треугольник рассыпался на отдельные шарики, причем с первого же удара желтый угодил прямо в угловую лузу. Эта маленькая победа придала мне уверенности. Я обошла стол, высматривая
