неспешно скакал по улочкам города и рассеянно рассматривал развешанные повсеместно полотна с изображением королевского герба.
Герб претерпел значительные изменения во время войны с Рейвудом. До войны это был «Барсук, пьющий воду из реки», но нынешний король велел его изменить на «Барсука, рвущего когтями поверженного орла на фоне алого заката».
«Интересно, прибудет ли жених к дочери короля под гербом Рейвуда – огромным орлом, созерцающим людей и зверей у своих лап?» – мимоходом подумал Вэйланд.
Вэйланд понимал, что король уже совсем ничем не управляет, раз отдает свою единственную дочь за аристократа из Рейвуда, который даже не был принцем крови. Ходили слухи, что казна совсем пуста, и эта свадьба была нужна, чтобы ее пополнить. Рейвудцы платили большие деньги за возможность обрести королевский статус.
На дорогах зверствовали разбойники, многие деревни перестали платить налоги в казну, а новоявленная «знать» на местах не гнушалась набивать фольконами свои карманы, запугивая крестьян и вымогая у них последнее. Помощи ждать было неоткуда, разве что от богини-покровительницы, но и она была глуха к их страданиям.
Небольшие города, особенно на севере королевства, из последних сил старались быть очагами спокойствия посреди бушующих грабежей и убийств, но не особенно в этом преуспевали. И все-таки народ искренне верил, что однажды король наведет порядок, хотя все происходящее говорило об обратном: на улицах с самого утра пьянствовала стража и пугала скорее добропорядочных жителей, нежели воров и грабителей, которых становилось больше день ото дня, и единственное, что хоть как-то их сдерживало – это они сами. Убивая друг друга.
Небольшое столпотворение на дороге привлекло внимание Вэйланда. Приблизившись, он увидел, что средоточием толпы был местный купец, владевший небольшой лавкой, где обычно продавались книги, чернила, палочки для письма и рисования и бумага.
Купец крепко держал за шкирку белого кота и чуть не плача о чем-то кричал, но гул толпы его заглушал. Вэйланд остановился позади толпы, но спешиваться не стал, чтобы видеть происходящее поверх голов столпившихся зевак.
В это время люди стали расступаться, и он увидел, что к центру происходящего движутся трое стражников в форменных легких шлемах, которые были им сильно не по размеру. Самый невысокий из них и вовсе нес шлем в руках, и одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что если он его наденет, то утонет в нем, как в ведре. Двое других без конца поправляли свои шлемы, но они вполне надежно удерживались на их ушах. На груди красовались увесистые металлические нагрудники, а за спиной развевались плащи алого цвета, которые сразу выделяли их в любой толпе. Обуты стражи порядка были в тяжелые ботинки с железными набойками, клепками и подковами, которыми громко цокали по каменной мостовой.
– Всем молчать! – прозвучал низкий и грубый голос одного из стражников. Похоже, он был главным в этой троице. Гомонящая толпа тут же смолкла.
– Что ты здесь устроил,
