style="font-size:15px;"> Глава 2. Игра
Она вернулась. Сама. И это плохо. Гораздо лучше было бы, задержи её отец. Тогда Дрейк смог бы забрать её, выручить, спасти. Но, увы, мастер Эстен не стал подыгрывать сыну врага.
Маг взглянул в бледное лицо девушки. Потерянный вид, расфокусированный взгляд, ледяные руки и мелкая дрожь. События валились на неё одно за другим.
– Дрееейк, – простонала она. – Дрейк, там такое было…
…Маг, кривясь от подробностей, слушал сбивчивый рассказ, гладя её по голове. А ведьма плакала, захлёбывалась словами, обидой и страхом.
Всё, как он и планировал.
Да, больно, да, жестоко – но это лучше сделать сейчас. Развеять пагубную иллюзию благополучия и лживую паутину мнимого доверия.
– Дрейк, она сделает со мной что-нибудь! – Эстия в отчаянии смотрела на мага. – Боги, что теперь делать…
Маг скривился.
– Дрейк, можно я переночую здесь? А утром буду искать жильё. Мне страшно сейчас оставаться одной. Я боюсь снова оказаться под заклятиями вуду, – она в отчаянии сжала пальцы в замок.
– Конечно, можно. И тебе не обязательно искать жильё – в этом доме хватит места нам двоим. Ты можешь жить здесь сколько угодно времени. Для меня это будет приятно. Этому дому не хватает женской руки, а мне – человеческого тепла…
Девушка отвела взгляд.
– Я не хочу прятаться. И не хочу быть приживалкой. Мне надо будет найти жильё. Что-то небольшое. Пока ответ из Академии не придёт. Если они примут меня на работу, то я смогу арендовать комнату в замке…
Дрейк задумчиво на неё посмотрел. Партия шла, как по нотам.
– Ты ведь понимаешь, что Марина доберётся до тебя даже там?
Девушка тяжело вздохнула, и, выпутавшись из его объятий, отошла в сторону, к креслу с высокой спинкой.
– Я думаю обратиться к Кортэрам. Может, они помогут…
– А почему не к Морелям? – Дрейк, усмехаясь, оперся локтями на спинку второго кресла.
– Ты и так слишком много для меня сделал.
– Ты слишком мало мне позволила сделать. Я мог больше. Но мне надо сообщить тебе кое-что неприятное…
Эстия напряжённо вскинула на него глаза.
– Я женат.
Земля в очередной раз за день ушла у неё из-под ног. Вот только теперь – окончательно.
Надо было что-то сказать, а она как будто забыла, как это делается. Губы не слушались. Ватное тело не ощущалось и не было управляемым.
Последняя её опора в этом человеке сейчас рушилась. Теперь она оставалась одна перед лицом своей жизни – настоящей, не выдуманной. Той самой жизни, где отец отрёкся, где Марина Кадини уже, наверняка, накладывает последние штрихи на куклу вуду с волосами Эстии, где Дрейк обзавёлся спутницей жизни, где злая Луна и горькое зелье.
Дрейк с кривой усмешкой смотрел на неё, а она никак не могла восстановить маску на лице. Унизительно – сидеть вот так, перед ним, онемевшей, похолодевшей. Но сделать Эстия ничего не
