как здорово было бы правда выпить, а почему, собственно, и нет, если таково мнение человека, которого…который так много для нее значит, так почему она не должна и быть такой. В отместку, назло. Она понимала, что это неправильно и что ей бы и не удалось достать алкоголь. Но она знала тех, кому удается. И почему же тогда нет? Почему? Что останавливало ее, чтобы пойти к ним и будь, что будет. Неужели возможное, подлинное разочарование этих карих, драгоценно-ненавистных глаз. Кристина была сообразительной девочкой, она понимала по какой статье должно проходить высказывание «мне нравится мой учитель», по какой статье и с какими оговорками. Но в моменты обиды и злости это теряло свою четкость, становилось чем-то большим, захватывало важностью данного факта. Факта. Она обижается и думает об этом как о факте? Непостижимость женского сердца, даже столь юного. Обида горела в ней все сильнее, все острее, она остановилась на месте и топнула ногой. Мимо прошли одноклассники, один из них тот, «чью квартиру она захватывала». Они засмеялись:
– Ну что, в магазин, за пивом?
И пошли дальше. Вот и соглашение о не-издевательстве. Кристина пришла в ярость. Этот человек. Чтоб ему провалиться. Она гневалась на него с силой, доступной только тем, кто жаждет совсем противоположного гневу. Но Кристина не думала сейчас об этом, она просто тонула. Тонула в ситуации, когда все светлые надежды оборачиваются издевкой, когда тебя топчет тот, от которого это обиднее и больнее всего.
Мимо прошел небрежно одетый молодой человек со светлыми волосами, сбивчиво бормотавший:
– Так было ли тело, есть ли мячик?
Почему он такой? И будет ли он таким всегда? Кто виноват и что делать? Кристина пришла домой и швырнула сумку со своей обидой на кровать. Она упала за кресло компьютера. И включила его. Она нашла фотографию. Константин Евгеньевич и они – пять учениц, снимок месячной давности. Они сжались к нему с обеих сторон, а он словно с ленцой отвалился назад, на парту, вытянув ноги вперед. Словно ему было все равно. «Но вам же не все равно Вы же не такой, Вы добрый, Вы хороший» – так думала Кристина. Ее мысли плавали в направлениях от ярости и ненависти к слепому обожанию.
«Мне все равно что вы говорите мне будет все равно чтобы вы ни говорили про меня вы смотрите совсем не так вы можете делать вид что вам все равно но вам не все равно я знаю я верю в это я готова поклясться в этом я всегда буду думать так мне все равно что я злюсь на вас я забуду об этом до завтра я не стану думать об этом завтра я буду рада увидеть вас улыбнуться вам и получить в ответ вашу улыбку я буду сидеть и внимательно готовиться чтобы мои ответы стали лучше чтобы вы не думали что я тупая чтобы вы гордились мной чтобы вы считались со мной пусть я не такая сообразительная как другие но все ваше внимание принадлежит мне они шутят с вами вы шутите с ними но я знаю что больше всего вам нравится шутить надо мной шутить со мной пусть это бывает больно пусть бывает обидно пусть вы несправедливы забравшись на пьедестал который я сама вам творю и приношу
