шутит, – тут же ответил я.
– Вам удалось выяснить, что с ней? – вмешался Трубецкой.
– Ничего страшного, просто истощение, недостаток еды и кислорода. Она провела внутри ящика, по моим подсчетам, не меньше трех дней.
– Если ей не потребуется никакая ваша иная помощь, мы ее заберем.
– Я дал ей витамины, – доктор зашуршал упаковками таблеток и микстур, – возьмите еще пару на ближайшие дни, это поможет ей восстановиться. Больше воды и здоровый сон приведут ее в норму быстрее.
– Может, и обезболивающее есть? – я указал на свою ногу. Доктор тут же развел щепотку порошка в стакане с водой и протянул мне.
За время моего отсутствия девушку еще и переодели. Но на заводе не оказалось ничего, кроме рабочих униформ, так что рыжие космы на фоне затертого комбинезона смотрелись очень футуристично.
Трубецкой осторожно внес Ульяну в крытый экипаж на руках. Я отправил доктора к начальству проверить, не упился ли он окончательно, на что тот понимающе кивнул:
– Не в первый раз такое, – и ушел, не успели мы отъехать от заводских корпусов.
Квартиру Ульяны привели в относительный порядок, убрав два тела и оттерев с пола кровь. Шпион уложил девушку на ее маленький диван, аккуратно подогнув ей ноги. Затем ушел в лабораторию и, вернувшись обратно, с размаху саданул кулаком в стену.
Я в это время сидел рядом и невольно поморщился от громкого звука:
– Тела нет, я видел, – тихо, чтобы не разбудить Ульяну, ответил я.
– Минус один четкий след, – зло проговорил шпион. – Я надеюсь лишь, что им не удалось выжать из Ульяны больше.
– Ее же не пытали.
– А зачем ее держали в ящике? Скорее бы она очнулась!
– Можно было просто не убивать того парня. Уверен, ты бы мог его расколоть. И заодно узнать, кто его нанял.
– Не учи меня, что мне делать! – взбеленился Трубецкой.
– А ты не психуй, – спокойно ответил я. – И не ори – Ульяну разбудишь.
– Ты стал чересчур самоуверенным, парень, – не меняя тона, высказал мне шпион.
– Может быть, – все еще сдерживаясь, сказал я и повернулся на стуле, чтобы посмотреть на Трубецкого. – А может, тебе стоит перестать работать одному и просто принять помощь? Я даже соглашусь с тем, что ты и сам был готов ворваться в квартиру к заговорщикам.
– Да как же…
– Хочется дать мне по морде, да? – ухмыльнулся я. Микстура действовала отлично, так что боль в ноге ушла без намека на скорое возвращение. – Так может выйдем, поговорим?
– На улице слишком много глаз.
– Тогда квартира наверху – где жили братья.
Мое предложение не несло какого-то скрытого смысла. Если Трубецкой считал, что я зарвался, то я считал точно так же – только в его отношении. И не собирался уступать, и уже тем более спускать на тормозах его наезды на меня.
Будь моя помощь случайной
