что я протянул очень воодушевленное:
– Э-э-э…
И поскольку Аделина уже закончила обедать, она взяла поднос и ушла. На ее тарелке оставалось еще много картошки фри, и у меня сердце сжалось при мысли, что дорога ей прямо в мусорное ведро – особенно если вспомнить, какие ужины ждали меня дома. Но, сам не знаю почему, внутренний голос подсказал, что будет не очень разумно просить Аделину поделиться.
Уроки кончились, и я отправился домой. В планах на вечер гигантская домашка по математике и… «Граф Монте-Кристо», конечно!
23 часа 30 минут
Жизнь Ромена, сцена четвертая: чем дальше, тем страньше!
Сегодняшний вечер получился гораздо интереснее, чем ожидалось. Взгляд со скрытой камерой немного назад. Для начала обсудим конец дня и будем честны: начиналось все довольно плохо. Короче, расскажу.
К шести часам вечера мне наскучило сидеть за уроками, запершись в комнате. И я решил спуститься в гостиную. Там стоит отличная стерео система: хай-тек с кучей колонок ростом с меня. Однако полка с дисками оказалась пустой. Стран но, но там не было ни пылинки. Сама гостиная была обставлена со вкусом, типа в классическом стиле: хрустальная ваза, два оловянных подсвечника, симметрично поставленные с каждой стороны от стереосистемы. Над всем этим висело зеркало в белой раме с лепниной. Кожаный диван и два подобранных в стиль кресла. Белые стены, сливовые шторы. Не знаю почему у меня по спине пробежал холодок. Я уже собирался вернуться в комнату, но очень уж хотелось опробовать эту восхитительную стереосистему, так что я остался. Сердце бешено заколотилось без всякой на то причины, словно я осквернял священный храм.
Раздались звуки. Голос мужчины говорил так ясно, будто диктор находился в комнате. Повернув другую кнопку, я попал на радиоволну повеселее: с ритмом, роком, грувом. И я сделал погромче. Басы загудели, как из преисподней.
– Выключи немедленно!
Не услышав, как открывалась входная дверь, я подпрыгнул от неожиданности.
Беатриса перелетела через всю гостиную, как космический шаттл, вернувшийся с задания. Схватив пульт, она выключила стереосистему.
– Ромен, о чем ты только думал? Эта… эта музыка!
Ее голос высоко дребезжал. Наверняка я на нее странно посмотрел, потому что она тут же смущенно добавила:
– Твой отец не любит, когда трогают его стереосистему. Еще меньше он любит, когда переключают радио. Надо понимать: это его система.
Она начала повторяться. Похоже, это была очень важная информация.
Я извинился. Она извинилась. Затем включила систему, чтобы тщательно отрегулировать звук и поймать ту волну, которая была сохранена до того, как я осмелился испортить его программы.
Беатриса уже собиралась нажать на кнопку и выключить, как входная дверь хлопнула во второй раз. Она мгновенно отпрыгнула от стереосистемы и одарила меня взглядом, значение которого было яснее ясного: рот на замок – и молчок. И я не возражал: хотя бы в этот раз мы оказались на одной волне.
Однако
