перчатках все кажется сложнее.
– Так сними их.
Опираясь рукой на ее кровать, Данте заглянул под нее, а его длинные пальцы утонули в мягком пуховом одеяле.
Алесса соскочила с нее как ужаленная.
Довольный тем, что под кроватью никого не нашлось, Данте открыл маленькую дверь в углу и уставился во тьму.
– Что здесь?
– Лестница в соляные ванны.
Он наградил ее недоверчивым взглядом.
– Не общественные ванны. В Цитадели находятся собственные, и другой вход в них только через покои Фонте. Которые пустуют. Само собой.
Он угрюмо воззрился на дверь ванной, словно та нанесла ему личное оскорбление, а потом в последний раз изучил комнату. Когда проходил мимо стола, Данте остановился и поднял большой конверт с гравировкой.
– Это тебе. – Он протягивал его всего секунду, а затем, осознав, что Алесса не возьмет послание из рук, бросил обратно на стол.
Она ждала это письмо, но при виде него у нее все равно перехватило дыхание.
Алессе не хотелось, чтобы Данте пристально наблюдал, как она читает послание, но и проигнорировать его она не могла, как и непрекращающееся жужжание в ушах. Девушка подняла конверт, несколько раз повернула его, а затем, расколов печать пополам, пробежалась глазами по строчкам, выведенным витиеватым почерком. Закончив, она скомкала бумагу пальцами, сжимая ее до тех пор, пока уголки не начали впиваться в ладонь сквозь тонкую материю перчаток.
Данте посмотрел на смятую бумагу в ее руке.
– Любовное письмо?
– Созыв. – Алесса швырнула бумажный комок в мусорку. – Совет устраивает завтра сбор.
– Быстро, – он вздернул брови.
– Очень. – Она тяжело сглотнула. – Я думала, у меня в запасе есть пара дней, но, похоже, они связали по рукам и ногам очередную несчастную душу и доставят ее завтра вечером.
Данте переключил свое внимание на книжные полки и кончиками пальцев провел по кожаным корешкам так, словно фолианты были драгоценными или потенциально опасными.
– Обычно моя охрана проводит ночь за дверью, – сообщила она, направляясь к напольной ширме. – Но, если тебе будет удобнее, можешь занять кресло.
Изучая потускневший корешок одной из книг, он махнул на диван.
– Я буду спать на нем.
– Нет, ни в коем разе. – Алесса подавила зевоту.
– Я прибыл в замок не ради того, чтобы спать в кресле.
– Тогда тащи подушки в коридор. Ты не можешь спать здесь.
– Почему это?
– Потому что это мои покои. – Ее пристанище, где она избавляется от слоев одежды и не тревожится о том, что каждое ее движение грозит смертью живому существу. Но этого она произнести не могла. Не собиралась делиться своей болью с неотесанным незнакомцем.
Он скрестил руки на груди, напрягшимися бицепсами проверяя ткань рубашки на прочность.
