ныряла в овраг, выныривала уже перед горой. При наблюдении повезло не скоро. Телега в одну лошадь, груженная мешками, плелась вдоль горы. Фигура возницы тряслась будто ехал не живой человек, а набитый тюфяк. Повозка подсказала, что дорога огибает гору и уходит влево.
– Вот в чем заковыка, – сообразил Тимоха, – ехать надобно не в гору, а вокруг. Видно, располагается посад сзади.
Колесный скрип казался оглушительно громким, способным разбудить всю округу.
– Слышь, Тимоха, без Федьки все повозки в негодность приходят. У некоторых оси ломаются и колеса отваливаются. А у нашей скрипит, будто жернова крутятся.
– Федька, он дело знал крепко. Хотел меня учить колесам, да не судьба.
– Да, попал, как кур во щип. Ни ухом, ни рылом, а виноват.
– Ты, что знаешь про него?
– Брательник сказывал, обвинили литовы Федьку в колдовстве. Хотели на костре сжечь. Он сбежал и до сих пор никто не знает где он, жив ли?
– Литовы к нам относятся, как к скотине, а сами без нас беспомощны будто дети. Жрут, да пьют.
– Еще девок портят.
– Точно, – заключил Тимоха.
Посад, действительно, находился за горой. Расположился с другой стороны склона потому, как тот был пологим. Взору предстали ровно стоявшие избы и купол храма.
– Глянь, выходит в крепости одна церковь и на посаде тоже имеется.
Дорога вывела к краю посада, но ее преградило лежавшее на козлах бревно. Пришлось остановиться и ждать, потому как самостоятельно убирать бревно нельзя. Порядки незнакомые, можно впросак угодить. Из сторожки, что расположилась неподалеку, вышли двое и направились к путникам. Еще не доходя до бревна, один из двух спросил откуда едут люди. Услышав название Сурайск, ничуть не удивились.
– Зачем? – спросил другой, уже подойдя вплотную к Тимохе.
– У нас урожай богатый гороха, девать его некуда. Он ведь хранится плохо, капризный, внимания требует, а других дел тоже полно.
Стражники сняли бревно и велели подъехать к сторожке. Вышел третий стражник и вынес два мешка и корзину.
– Пересыпай свой горох, – сказал он громко.
– Зачем? – сразу оба озадачились.
– Двое таких же зерно везли, тоже из Сурайска. А в мешках оказался порох. Хотели княжьи палаты взрывать, а князя убить.
– От нас зерно к вам никто не возил, не было такового. Горох мы, конечно, пересыплем, чтобы и вам, и нам спокойно стало.
Пока Тимоха и Герасим под присмотром стражников возились с мешками, один из них самый молодой слетал к местному воеводе с донесением. Воевода самолично решил взглянуть на новых гостей из Сурайска. Тимоху и Герасима привели в сторожку, усадили на лавку, стали допрашивать.
– Для начала назовите вашего князя? – грозно спросил местный воевода.
– Сурайский Досифей Александрович. Только живет он не в городе, а в Жилицах. Еще у него есть брат, но мы не знаем о нем ничего.
– Кто
