снова Логан Грин возник перед глазами. Наши тренировки. То, как он учил меня разным приемам, как учил нападать и держать оборону. В основном нападать, конечно…
– И что с ним стало?
Я посмотрел на Аарона сквозь пелену воспоминаний.
– В смысле?
Он склонил голову набок, убирая руку от лица.
– Ты сказал «был». С ним что-то случилось?
Пару секунд я тупо моргал, а потом резко отвернулся.
– Это неважно, просто теперь его нет.
«И, надеюсь, в один день не станет совсем».
«Всех нас в один день не станет, Стоун».
– Это он тебя? В плечо.
Я вздрогнул, когда невралгия пробила бок. В этот раз не так сильно, как обычно. Может, из-за того, что я обожрался таблеток?
Нагнувшись над столом, я задержал дыхание и стиснул челюсти, показывая Аарону палец, мол: подожди, сейчас все будет. И он замолчал в ожидании.
Когда боль отпустила, и я смог выпрямиться, в глазах собеседника вперемешку с тревогой плескалось сочувствие. Снова – искренне, живое.
– Мне жаль, дружище.
– С чего ты решил, что это было «да»?
Он приподнял брови и тихо засмеялся.
– А что это было? Нет?
Я откинулся на спинку стула, ощущая легкое раздражение. Этот парень своим поведением напоминал Алессандру – для него не существовало никаких границ! Он упрямо забирался пальцами прямо под ребра, выворачивал их, вытаскивал наружу все самое сокровенное…
«Для тебя самое сокровенное. А для него – просто любопытная история».
– Да. Это сделал он.
Аарон кивнул, а я выругался про себя.
«Это насколько же одиночество тебя задолбало, что ты готов выложить все незнакомому парню?!».
– Вы были друзьями?
Я подавил раздраженный вздох и уставился в бокал с пивом. Мерзкий напиток. Никогда его не любил. Оглядев паб, я вскинул левую руку, подзывая бармена, и заказал скотч.
Аарон все это время терпеливо ждал, и я повернулся к нему с легкой досадой во взгляде. Не хотелось мне вскрывать перед ним карты и обнажать свою израненную, дьявол ее разорви на клочки, душу.
Но я кивнул.
– Да.
И поразился тому, насколько радостно мне было увидеть сожаление в серых глазах мужчины.
Он сочувствовал мне. Не учил. Не долбил по затылку историями со скрытым смыслом. Просто слушал и сочувствовал, не зная всех подробностей. Просто сочувствовал.
Когда бармен поставил передо мной бокал, Аарон потянулся к нему своим. Раздался мелодичный звон стекла и тост:
– За друзей, которые не предают твое доверие.
Я согласно хмыкнул и отпил. Янтарная жидкость обожгла небо. Я покатал скотч на языке и прикрыл глаза, наслаждаясь терпким вкусом, проглотил, слабо морщась от приятного жжения в горле и следующей за ним прохлады.
«Да, скотч. Определенно, скотч – это мое».
Я повернулся к Аарону и встретил задумчивый
