подумай над историей, хорошо? – бросила она напоследок.
– Об этом сложно теперь не думать, – отозвалась Ирина. Обратила взгляд на Пимонова. – Проходи, Макс. Чем обязана?
– Ужином.
Она вздохнула. По какой-то причине этот лысый стервятник, стоило ему присоединиться к «Шугаринг XXL», увивался за ней с самого марта. Некоторые просто не способны понять, что есть вещи и люди, которые никогда не будут им принадлежать.
– Это исключено даже в другой жизни, – отрезала Ирина. – Что ты хотел?
– Убедиться, что сотрудники – на рабочих местах и готовы продвигать идеалы нашего издания.
За отвратительной улыбкой последовал жест особого положения: Пимонов примостил задницу на край стола. Тонкие белые полосочки брюк отразились в лакированной поверхности. Дальнейшее было ожидаемо. Рука Пимонова, будто невзначай, сжала пах и соскользнула вниз. Всего лишь невинный, естественный жест, словно рядом никого нет.
Но они оба знали, что поблизости была она.
Ирина в который раз подумала, что этот недоумок без промедления принялся бы мастурбировать ей на лицо, будь он уверен, что они действительно одни. От этих мыслей голова потяжелела. Тело, словно испорченная отопительная система, принялось гнать тепло в совершенно неуместный участок.
– Чего тебе надо? – Ирина едва удержалась, чтобы не добавить слово «козёл». Уставилась на угол стола, оккупированный задницей Пимонова. Чертовы полосочки хотелось срезать ножом для бумаги.
– А чего надо тебе, Ирина? – Он взглядом показал на ее грудь.
К ужасу Ирины, сквозь майку отчетливо проступали ее затвердевшие соски́. К горлу подступила тошнота. Девушка обхватила себя руками, ощущая отвращение к собственному телу.
– Это женский коллектив. Такое случается. А теперь пошел вон.
– Как скажешь. Через пятнадцать минут летучка, не забудь.
Поигрывая челюстью, будто посасывая призовую медаль, Пимонов покинул кабинет.
– Вот и катись, урод, – прошептала Ирина.
Она встала, захлопнула за ним дверь и вернулась на место. Кресло, подхватив ее вместе со злостью, сделало оборот вокруг оси. Мысли в голове напоминали мух, облепивших теплое, свежее… Хотелось отправить содержимое черепа в корзину, после чего хорошенько всё промыть изнутри.
Где-то через минуту Ирина взяла себя в руки, сосредоточившись на истории гинеколога из Иркутска. Но перед этим она переместила мысленного Пимонова в ледяную кладовку, в которой от мороза ломался даже самый маленький стручок. Это тебе, Максик, наслаждайся.
К восьми тридцати Ирина прошла в зал совещаний. Помещение было чересчур большим и пустым, но никто и не подумал заполнить его хоть чем-то, кроме кулера для воды и горшков с банальными фикусами. Хочешь – танцуй, а хочешь – с воем катайся по паркету, получая оплеухи от начальства. Какой у тебя сегодня день, подруга?
Собрались почти все редакторы и заместители.
