уверена в том, что ты ребенок? Говоришь ты как старая женщина. Не как ребенок… я никогда еще не встречал таких детей, как ты. И поёшь ты не как ребенок. Может, ты и правда старая женщина. Старая ведьма, принявшая обличье ребенка, чтобы меня обдурить. – Он нахмурился, но голос у него был спокойным и веселым, словно он и правда шутил. – Тебя подослал Арвин? Это что, очередная проверка?
– И как же я тебя проверяю?
– Ты дала мне картины… и теперь мне хочется лишь одного – смотреть. И уши, и нос у меня отказываются работать как прежде. Я словно оказался в глубоком колодце, совсем один. – Теперь он уже не шутил.
– Я больше не буду тебе петь, – пообещала она.
– Но я хочу, чтобы ты мне пела, – прошептал он.
Эти слова прозвучали так печально, что у нее защипало глаза от слёз. А она‐то думала, что слёз не осталось.
– Быть может, их было слишком много. Слишком много песен за раз, – сказала она.
– Быть может.
– Тебе стало грустно от моих песен, – сказала она. – Мне от них тоже грустно.
– Нет. Мне от них не грустно. От них мне… все становится ясно. И я хочу видеть.
– А раньше тебе хотелось видеть?
– Я не тосковал по тому, чего никогда не имел. А теперь я знаю, чего лишен.
– Это как иметь семью… а потом ее лишиться. Думаю, мне тоже было бы легче, если бы у меня вообще не было семьи.
– Как их звали?
– Мою мать звали Астрид. Отца – Вилемом. Сестру – Морганой. Она была самая старшая. Еще были братья, Абнер и Гилбраиг.
– Они были старше, чем ты?
– Я самая младшая. Была самой младшей… Абнер был уже мужчиной… Отец всегда обращался с ним как со взрослым. Гилли был твой ровесник. Но ростом пониже.
– Твой народ медленно растет, – сказал он, вспомнив ее слова.
– Да. – А теперь ее народ вообще не растет.
– Что значит Гилли? – спросил он, когда она надолго замолчала. – Гилли и есть Гилбраиг?
– Я не могла звать его Гилбраигом. Это имя ему не шло. Я звала его Гилли, а он меня – Гисси.
– У вас так меняют имена в знак привязанности? – спросил он.
– Да. Думаю, да.
– Тогда… можешь называть меня Хёди?
– Хёди?
– Да. В знак… привязанности.
– Все равно это ужасное имя.
– Это просто имя, – парировал он, повторяя сказанное накануне. – Оно мало что значит. – Но для него оно явно что‐то значило.
– Будь по‐твоему, Хёди.
3 руны
– Вот пара штанов и блуза, они мне уже малы. Сильно поношенные, но чистые. Не знаю, подойдут ли они тебе. Но у меня есть кусок веревки, можешь взять вместо пояса.
Он протянул ей одежду, и она ее взяла. Он так и стоял перед ней, ожидая, пока она ее примерит.
– Уйди, – потребовала она.
– Я тебя не вижу, – нетерпеливо напомнил он. – Я лишь хочу узнать, подойдет ли тебе одежда.
