пациентке ноги, пытаюсь оправдаться я.
И тут подопечная подо мной шевелится.
– Ху а ю? – размыкает она чуть порозовевшие уста.
– Френд! – доверительно выдыхаю я. – Донт вори.
– А что ты делаешь?
– Ай хэлп! Тихо!..
В итоге парамедик «с толстой сумкой на ремне» находит пострадавшую уже сидящей и отхлёбывающей воду из нашей бутылки. А мы, как и принято, уходим по-английски.
Кайманы
– Ну вот и Кайманы! – торжественно произношу я, сходя с трапа дебаркадера. – Куда дальше?
– За мной! – решительно говорит супруга.
И чешет к магазинам.
– А как же пункт четвёртый? – семеню я следом.
– А мы на секундочку. Надо же тебе искупить…
Временные рамки у жены расхлябаны. Её секундочка обрастает часами, а я – пакетами. Короче, искупаем.
– Ну, – сдуваю я с носа тяжёлую каплю. – А теперь куда?
– На пляж, конечно.
– А как же пункт третий?!
– Можем разделиться: ты пойдёшь плавать с электрическими скатами, а я – на пляж.
– Хорошо, – говорю, – на пляж так на пляж, но только не жариться.
– Что ты? Какое жариться? У меня вот и масло для загара.
– Против!
– Как скажешь.
* * *
Транспорт на Кайманах, как и банковский бизнес, офшорный. То есть не имеющий границ. Автобусы с туристами давно ушли, нарушив второй пункт нашего пакта и вынудив нас обратиться к маршрутному такси.
О цене мы сговариваемся быстро.
– Пляж, – киваю я водителю. – Бич!
– Ноу проблем, – скалится тот и принимается кружить по острову, как муха над сладким. Из мотора в салон ползёт едкая гарь, из окон – пыль.
Мы сидим, сдавленные африканскими матронами с базарными корзинами, а такси то и дело останавливается, вбирая пассажиров, словно воду губка.
Двухместное сиденье сначала занимают трое, потом четверо, потом…
Потом я вскрикиваю:
– Нет мест! Ноу плэйсес!
И бабы, растрясая перед моим носом ручные окорока, смеются.
Водитель же, наоборот, пугающе серьёзен.
Он отдаёт какую-то команду, и из-под сидений извлекаются доски, тут же превращающие всё пространство салона в единый насест.
«Ну наконец-то!» – пытаюсь я спихнуть с колен грузную мамашу, что сидит на мне вот уже около получаса. Однако та, напротив, теснится ко мне ещё плотнее…
«Да что такое-то?!»
И тут у очередного пенька такси притормаживает, и на жёрдочках зависают ещё шестеро.
Атмосфера в салоне вязнет.
Все молчаливы и собранны, как гимнасты в гигантской пирамиде.
– Что
