где мы вышли на перрон, нас встретил мой папа. Он приехал сюда раньше почти на месяц, чтобы заняться обустройством нашего нового жилья и будущего места проживания. Причиной тому послужило отсутствие квартиры или дома в том маленьком провинциальном городишке, где я родился, где появились на свет и выросли мои родители, где мы жили все вместе, где я сначала ходил в детский сад, а потом учился в школе. Мы жили в квартире бабушки и дедушки, папиных мамы и отца, занимая две комнаты из тех трех, что были в наличии. Такое стеснение всех, конечно же, крайне смущало. Особенно это доставало двух взрослых самцов, вынужденных кормиться на одной территории, и двух хозяек, обреченных делить одну кухню на двоих.
Из-за постоянной скудности семейного бюджета нашей семьи мы не могли позволить себе накопить денег на покупку своей персональной квартиры или на постройку отдельного дома, а потому с самого рождения я с родителями проживал на территории бабушки и дедушки со стороны отца. Как ребенка меня этот факт нисколько не смущал. Я был всегда сыт, обласкан, окружен заботой и вечными претензиями к одному только своему существованию со стороны родной сестры семи лет от роду.
Дед и бабушка по маминой линии жили куда более стесненно. У них была вообще маленькая однокомнатная квартирка на первом этаже, доставшаяся им после дележа собственного жилья между собой и маминым братом, желавшим жить отдельно со своей семьей.
– Такого у нас не будет! – решительно заявила моя громкоголосая бабушка, дав понять моей маме об отсутствии у нее самой желания делить собственную квартиру ради удобства и комфорта для более молодой хозяйки.
Моя мама, обладая довольно тихим и скромным характером, к тому же находясь под постоянным гнетом свекрови, не перечила, не возмущалась, не шла на конфликт и, вообще, вела себя сдержанно в силу своей сущности, покоряясь гнету и давлению старшей хозяйки. По обыкновению своему мама клала голову набок, вздергивала вверх брови и безвольно выполняла все обязанности по уборке дома, глажке вороха накопившегося белья, мытью бесчисленного количества посуды и ежедневной готовке еды на шесть персон. Бабушка тянула на себе только лишь крайне тяжелое бремя стирки, сортируя огромное количество грязного белья, загружая его в стиральную машину и включая ее, нажатием всего двух очень важных кнопок на панели управления. Потом, по окончании процесса стирки, она надрывалась на развешивании уже чистого белья на балконе для просушки и всячески громко комментировала все стадии своего единоличного участия, без поддержки со стороны, на всех этапах этого крайне важного дела.
В свободное от ведения домашнего хозяйства время моя мама бездельничала, со слов бабушки, бухгалтером в управлении газового хозяйства нашего городка, отчего постоянно подвергалась громогласной критике, опять же моей бабушкой, со словами:
– В «Газпроме» работает, а живем в нищете!
На что мама только тихо вздыхала, снова клала голову набок и уходила
