«Каллиграммы» – «Стихи Мира и Войны» (1913–1916), опубликованные в 1918 году. Еще в 1914 году Аполлинер увлекся каллиграммами (идеограммами, как тогда говорили). Именно в 1914 г. вышла поэма Малларме «Бросок игральных костей», где впервые поэт методом монтажа соединил различные типографские шрифты. Это первы образец «визуальной» и «звучащей» поэзии, которую автор предложил называть партитурами. В «Каллиграммах» Аполлинер продолжает традицию Малларме: совмещение разных шрифтов образует подобие орнамента: «Дождь»; «Зарезанная голубка и фонтан», etc. Образ «словесный» в этих стихотворениях предстает на «полотне», на странице, с определенным звучанием текста. Аполлинер создает «визуальную» лирику, в которой образ словесный сливается с графическим. Стихотворение «Зарезанная голубка и фонтан», «Наводка», пронизанные ужасом войны, который пережил поэт, являются данью памяти его погибшим друзьям.
Зарезаны нежные образы
Эти губы что так цвели…
Воспоминанья боль моя
Где вы теперь мои друзья
Взлетает память в небосвод
А ваши взоры здесь и вот
С печалью тают в дреме вод
Где Брак Жакоб а где твой след
Дерен с глазами как рассвет
Название стихотворения вызывающие ассоциации с библейским мифом о Всемирном потопе, в котором голубь, принесший оливковую ветвь, символизировал наступление мира – рождают ощущения безысходности и неистребимости зла. В «Каллиграммах» (стихи о мире) также много стихотворений фиксирующих наплывающий поток повседневности. Это – стихи-разговоры, стихи-прогулки, представляющие лирический монтаж фрагментов ежедневных впечатлений. Стихотворение «Окна» (1913) посвящено художнику-кубисту Делоне, другу Аполлинера. Здесь используется метод симультанности, чтоб заставить читателя увидеть предмет в одной плоскости с разных сторон.
«Пред окном пара стоптанных желтых ботинок
Башни
Башни да это ведь улицы
Колодцы да это ведь площади
Колодцы
Деревья дуплистые дающие кров бесприютным мулаткам»
Такая эпатирующая образность, создающая ощущение трехмерного пространства, была попыткой проникнуть за материальную оболочку, уловить сущность явления за рамками эвклидова пространства.
Последним произведением Аполлинера была его единственная драма «Груди Тиресия» (1917). В предисловии Аполлинер предлагает формулу-образ: «Когда человек захотел имитировать ходьбу, он сотворил колесо, которое совсем не похоже на ногу и совершил, сам того не ведая сюрреалистический акт». Эта фраза станет квинтэссенцией его «фраппирующей эстетики», возводящей эпатаж, алогичность в роль эстетической категории. Сочетание несочетаемого в «новом театре», считал Аполлинер, должно заменить смысл произносимых слов; внимание зрителя сосредотачивается на мимике, жесте, цвете.
Ритмический и образный строй стиха Аполлинера, его «фраппирующая эстетика» создают
