Ерофей.
Ефим Лукьянович удивился:
– А почему только Ерофею привет?
– Ну, всем привет! А ты, Фаина, как всегда по хозяйству? – усмехнулась Юля, не скрывая небрежное отношение к засидевшейся в девках, сестре красавца Ерофея.
Фаина обиделась:
– А тебе какое дело?
– Да никакого мне до тебя дела нет. Я за новым журналом на почту иду. Ерофей, не хочешь составить мне компанию? Хоть узнаешь, чем цивилизованные люди живут.
Ерофей насупился.
Юля хмыкнула и небрежной походкой направилась в сторону здания почты.
Ефим покачал головой и снова сделал шаг в сторону огорода, но тут с самого края деревни послышался нарастающий гул, и через несколько минут к воротам двора, разогнав куриц, подъехали на трех мотоциклах приятели сына, что-то выкрикивая.
Когда выключились моторы, стали слышны голоса парней:
– Поехали на карьер!
Ерофей мигом выскочил со двора и уселся на мотоцикл за одним из ребят. Кто-то из них крикнул:
– За Юлькой еще заедем! – и снова загрохотали моторы, поднялась пыль и мотоциклы умчались, сотрясая шумом всю деревню, дразня собак, охрипших от лая.
Напуганные куры долго не могли успокоиться, а петухи, вышагивая из своих укрытий с надменным видом, изображали статность, показывая что ничуть и не испугались никаких мотоциклов.
Ефим Лукьянович отказался от идеи идти в огород и присел под навесом возле дочери. Черные ягоды одна к другой послушно сыпались в чан, приставленный к скамейке. Фаина сдувала с ягод листики и соринки.
Отец прикрыл глаза и вдохнув аромат ягод, сказал:
– Руки у тебя, дочка, ловкие. Быстро работаешь, легко. Пусть муж тебе достанется такой, который ценить тебя будет.
Фаина улыбнулась:
– Чудной ты, пап, молчишь молчишь подолгу, а на глупости всякие слов не жалеешь.
– Тебе мои слова пустыми кажутся?
– Мне, папочка, слова твои дороже золота. Поверь.
– Вот, доча, тебе я их и говорю. Сколько живу, дождем своих слов осыпать тебя буду. Ты – дочь моя, твоим счастьем живу.
Фаина тяжело вздохнула:
– Так где ж оно счастье мое?
Ефим Лукьянович весело ответил:
– Золотое сердце твое. Вот оно счастье. Если бы ты это смогла понять… Если бы люди смогли понять какой ценностью обладают… Жизнь другой бы стала.
А во двор, не спрашивая разрешения, вошла соседка Аня – ровесница Ерофея. Она не церемонясь, вошла под навес, села на скамейку рядом с Фаиной и взяв из корзины горсть ягод, принялась сдувать с них соринки:
– Я помогу тебе ягоды перебрать, ладно? – сказала Аня.
Движения Ани были резкими, неровными. Находиться рядом с этой девушкой никто не стремился. Ефим Лукьянович спросил у нее:
– А что, Анют, сама-то в лес ходила сегодня за ягодами?
– Нет. Воду матери таскала.
