предрассудков, как и родники могут быть стеснены постройками вокруг них и кипучестью жизни людей, чья жизнь зависит от влаги, которую приносит родник.
И невозможно стать таким родником. Необходимо им родиться, быть предназначенным. Пробиться ради кого -то к поверхности земли.
Через полтора часа Ерофей оказался на месте. Запах коринки, распаренной жарким солнцем, наполнил сознание сладким покоем. Этот дух, обитающий здесь, был еще одним даром для тех, кто приходил сюда, преодолев немалое расстояние.
Ерофей принялся собирать ягоды. Приходилось тянуться за ними или пригибать ветки. Ягодка за ягодкой, и вот уже половина корзины наполнена.
Где-то за деревьями кто-то тоже собирал коринку, шелестя ветками.
Ягодник дал себе отдых, съев огурцы с хлебом, и снова принялся за работу.
Пот катил градом. Пыл разгоряченной земли добавлял жару, но закончил юноша работу только тогда, когда корзина наполнилась до краев. Не гоже с не полной емкостью идти по деревне, соседей смешить.
Перевязал Ерофей корзину курткой из тонкой хлопчатобумажной ткани, которую скинул с себя, еще как только солнце стало припекать, закинул корзину за плечо и шагнул на тропу в сторону дома. В это же мгновение на тропу из-за деревьев шагнула Аня и вскрикнула, увидев Ерофея.
Ерофей спросил растерянно:
– Ты что тут делаешь?
Аня громко некрасиво рассмеялась:
– Так, ягоды собираю. Уже собрала. А ты?
Ерофей показал на свою полную корзину. Идти каждому по одиночке, было бы нелепо, и ягодники пошли рядом.
Путь в сторону дома был по-настоящему изнурительным. Жара нещадно палила так, что только одна мысль била в висках – скорее бы ручей. Встреча с ним уже не приключение, а вопрос выживания. Ерофей бросил взгляд на худенькую Аню:
– Может тебе помочь? Давай возьму у тебя корзину.
Аня громко ответила:
– Да не. Ладно, не надо.
Ерофей очень пожалел, о том, что Аню пожалел, когда слух резонул ее известный всему селу голос.
Послышался шум воды, Ерофей и Аня из последних сил прибавили скорость и… услышали в стороне мяуканье. Очень жалобное. Сил не было даже повернуть голову и молодые люди, словно сговорившись, сделали вид, что ничего не слышали. Они шли к ручью.
Мяуканье повторилось и раздалось такое истошно-отчаянное, что Ерофей, чуть не плача от досады, поставил корзинку в траву и прислушался. Аня поставила свою корзинку возле корзинки Ерофея. Мяуканье слышалось из кучи набросанных веток.
Там, по колючкам, обдирая в кровь лапки и мордочку, копошился маленький белый пушистый котенок и не мог выбраться на свободу.
Аня вскрикнула:
– Ах! Миленький! Как же он там оказался?
– Откуда ты взялся здесь? – удивился Ерофей и принялся перекидывать ветки,
