чем выйти из комнаты, Ганна запечатлела горячий поцелуй на щеке своей крестной.
– Так мило с вашей стороны пригласить меня. Думаю, мне здесь понравится. И я постараюсь не доставлять вам особых хлопот, а если все-таки сделаю что-то не так, сразу же скажите мне об этом. Договорились?
– Конечно, моя дорогая. Но я уверена, твое поведение будет безупречным. Похоже, у меня наконец-то появилась дочь.
Она расстались, вполне довольные друг другом.
Глава 2
Лишь только Олег принялся наводить на корабле справки о багаже мадемуазель Ганы, его ожидал еще один сюрприз.
– Мадемуазель Ганна Веселовская-Могила, – раздраженно повторил он младшему офицеру, помогавшему ему. – Она прибыла сегодня.
– А, вы имеете в виду фройляйн Ханну Могель, даму из Дрездена! Она просила нас называть ее так, – объяснил младший офицер. – Ее чемоданы уже готовы к отправке. Я обещал ей лично проследить за этим.
Он повел Олега обратно к трапу и указал на небольшую горку багажа, уже сложенного на тележку.
– Вот они, – указал он. – Носильщики появляются сразу же, как только корабль входит в порт. Я выставил Януша охранять ее багаж.
– Спасибо, – поблагодарил Олег и назвал свой адрес. – Фройляйн Ганна упомянула о какой-то картонке, желая, чтобы я привез ее сам.
– Она заперта в моей каюте. Я говорил ей, что такие вещи следует брать с собой, но вы знаете, как мало внимания она обращает на советы других. Картонка осталась под замком, а фройляйн Ганна сгорала от нетерпения быстрее покинуть корабль.
Олег нахмурился. Ему явно не понравились столь простые и дружеские отношения между своей новоявленной кузиной и судовыми офицерами. Он взял коробку и направился к карете. Надо будет серьезно поговорить с девушкой, прежде чем представлять ее обществу.
Он вернулся на Большую Морскую и отослал коробку наверх. В течение следующих четырех часов он не наблюдал никаких признаков присутствия Ганны.
Прибыл ее багаж, который также отправили в ее комнату. Под наблюдением Ганны слуги распаковали чемоданы. Девушка наслаждалась переменой в своей жизни. С тех пор как начались боевые действия, ее жизнь была крайне неустроенной. Хотя война и не бушевала в окрестностях их поместья, отец заставлял ее бесконечно переезжать с места на место. Она жила во дворцах и палатках, особняках и монастыре, и в данный момент испытывала приятное чувство, имея, наконец, комнату и жизнь, которую можно назвать личной. Теперь добродетельные сестры не будут ежедневно звать ее на молитвы. А по ночам не придется просыпаться от пушечной стрельбы, пугающей до смерти. Наконец-то не будет недостатка в еде. Хотя, вообще-то, она бы с удовольствием осталась дома, с отцом, но он так волновался! «Поезжай в Россию и наслаждайся молодостью, – сказал он. – Эта чудная пора бывает только раз в жизни, к сожалению, быстро проходит».
В эти комнаты она будет возвращаться после разнообразных приятных развлечений.
