ей казалось, что машины так и не остановятся, но наконец первая затормозила, и на снег тут же выпрыгнул молодой мужчина с выточенным, неприятным лицом. Он был в форме и руку сразу положил на кобуру.
– Что здесь происходит? – Мужчина пошел на Варвару. В его руке откуда-то взялась маленькая красная книжка.
– Не ваше дело, – сказала Варвара. – В город езжайте.
Мужчина оглянулся на машины, махнул рукой. Из машин на снег стали выбираться мужчины в форме. Варвара отметила у двоих автоматы Калашникова. Будто им тут трупов было мало.
– Здесь монахи Успенского монастыря, – сказала Варвара. – По настоянию митрополита.
– А это группа специального назначения, – сказал мужчина, который, наверное, назывался следователем. Красную книжку он сунул Варваре, но она даже смотреть не стала. – Или вы сейчас отсюда уезжаете, или можете в машине подождать, – сказал следователь. – Вот Вадим с вами постоит.
Он кивнул на одного из автоматчиков.
– Тела из колодца сами доставать будете? – спросила Варвара. – Который из ваших вниз полезет?
Следователь сплюнул, попытался обойти Варвару, но она сделала шаг в сторону, набычилась. Ее лицо, и до этого неприветливое, стало красным.
– У меня приказ, – сказал следователь. – Это место преступления.
– У меня приказа нет, – сказала Варвара. – Не пущу.
Следователь некоторое время ее разглядывал, потом заговорил тихо, так чтобы остальные не слышали.
– Меня пустите, – сказал он. – Ребятам пока скажу здесь подождать.
Женщина смотрела зло. Костя уже понял, что спорить с ней смысла нет. Нужно или сейчас приказать ее в машину сунуть, или договориться. Совать никого в машину ему не хотелось, и не потому, что ссориться с церковниками не стоило. Костя церковников не боялся и особенного уважения к ним не испытывал. Но он испытывал большое уважение и к своей форме, и к своей работе. Женщина перед ним была нездоровая и неопасная. Нужно было убедить ее, что следователь приехал не ее и ее монахов наказать, а разобраться, что случилось с Казаченко, полицейским, которого в отделе любили и за которого каждый готов был горой стоять.
– Там у вас полицейский лежит, – сказал Костя. – Мой товарищ. Допустите к нему.
Отсюда было не видно, правда ли там лежит труп или где-то еще, но, судя по тому, что женщина сразу не ответила, Костя угадал правильно. И содрогнулся, потому что до этого момента смерть Казаченко реальной не казалась. Он же в монастырь поехал, не браконьеров ловить.
– Полицейского посмотреть можно, – сказала наконец женщина. – Сейчас позову, его принесут.
– Мне бы на месте посмотреть, – сказал Костя и специально сделал шаг назад, как бы и не пытаясь надавить на женщину. Та еще подумала. – Вы мне все покажите сами, – сказал Костя. – А потом я позвоню и получу у митрополита разрешение на то, чтобы оградить территорию. Позвоню при вас.
Женщина
