Кто «он» и что «страшное» он готовит?
Вместо ответа Ханна подошла к Кельнеру и прикоснулась к его вискам.
– У тебя кровь. Что случилось?
На этот раз испуг блондинки выглядел убедительнее. «Какая разница, настоящий ее страх или нет?» – подумал Харри.
– Что тебе известно?
«Я тебя не боюсь!».
Ханна медленно зашагала по комнате, зная, что Кельнер внимательно наблюдает за ней, и мысленно радуясь тому, что сейчас, – она это знала, – она выглядит очень соблазнительно. Помедлив несколько минут, Ланг вернулась к Харри, медленно прошептав ему на ухо:
– Па-па.
Кельнер непонимающе взглянул на Ханну.
– Ну же, Харри! Теперь ты и загадки разучился отгадывать?
Глаза Ланг горели насмешкой.
– Мне, как ты говоришь, известно кое-что, как раз то… – ее пальцы медленно развязали пояс халата, а потом пробежали по груди Кельнера, быстро снимая с его плеч пальто и плотный пиджак, остановились на шее и снова побежали вниз, расстегивая маленькие белые пуговицы рубашки. – …что тебе нужно. Ты знаешь, кого называют «папой»?
Ханна рассмеялась, глядя на замкнутое лицо Харри.
– Хочешь, я дам тебе подсказку?
Ее поцелуй оставил на шее Кельнера красный след от помады, и она довольно улыбнулась, когда услышала хриплое:
– Хо… хочу.
– Там я ношу белый халат, а «папа»… придумал все, что там есть.
«Мне страшно рожать малыша здесь, Харри!».
– Лагерь Дахау? Эйке? – Кельнер отодвинул от себя Ханну, приподнимая ее лицо за подбородок. – Это он готовит что-то страшное?
Красавица кивнула, снова обнимая Харри.
– Им кое-кто мешает, мой дорогой. Им мешает Рем… и они готовы его убрать.
Ханна в замешательстве посмотрела на мужчину, и снова улыбнулась.
– Но не будем о грустном. Это их игры, пусть делают, что хотят. А я буду делать то, что хочу я.
Ее рука легла на обнаженную грудь Кельнера и начала медленно спускаться вниз.
«Я боюсь рожать ребенка… это мое личное дело!».
— Я хочу тебя. А она… она тебя хочет?
Ланг расстегнула пояс его брюк и страстно поцеловала Харри в губы.
Нет.
Харри обнял Ханну и ответил на ее поцелуй.
Ты должен быть дома!
Ступеньки лестницы скрипнули под его тяжелым шагом, и затихли. В правой руке Эдварда узким лучом засветился карманный фонарь. Ступая как можно тише, он обошел все комнаты второго этажа, начиная со спальни. Ничего. И никого. Его Эл исчезла. Улица Принца Альбрехта, 8.
Где Эл?
Человек в черной форме, проследив за взглядом блондина, подошел к стулу, на котором сидела Элисон, и ударил коленом по его спинке, отчего она
