и, забыв о завтраке, все больше болтали и смеялись, пересказывая друг другу то важные новости, то воспоминания из детства Эл и Стива. Узнав, что Элис пробудет в Ливерпуле «всего неделю!», Кэтлин успела и расстроиться из-за столь короткого визита племянницы, и обрадоваться тому, что снова может обнять эту рыжую непоседу, кудряшки которой она раньше так долго по утрам пыталась заплести в аккуратные косы.
– Ты очень изменилась, – заметила Кэтлин.
– Это хорошо или плохо? – с веселым смехом спросила Эл, сама не сумевшая разобраться в тоне ее голоса.
Тетя отложила вышивку в сторону, и внимательно посмотрела на девушку.
– Моя дорогая, что у тебя случилось?
Элис попыталась улыбнуться, но почувствовала, как к глазами поступают слезы. «Прекрати, Эл!» – мысленно ругала она себя, крепче сжимая руки, но слезы все равно бежали по лицу все чаще и чаще.
– Не нужно прятаться.
Кэтлин положила теплую руку на судорожно сцепленные пальцы Элис, и мягко попросила:
– Расскажи мне о нем.
Эл взглянула на нее огромными от удивления глазами, и женщина мягко засмеялась:
– Я уже слишком старая, чтобы не понять, что происходит на самом деле.
Она замолчала, но увидев, что племянница все еще не решается довериться ей, добавила:
– Ты с детства была такой: маленькая, колючая и замкнутая для большого мира, но, – она похлопала девушку по руке, – я знаю, что ты очень добрая, ранимая и отважная.
На переплетенные женские руки закапали слёзы. После долгого молчания Кэтлин услышала:
– Я очень хочу рассказать тебе, но я… не могу. Не могу, понимаешь?
– Скажи мне только, ты его любишь?
Горло Эл перехватило судорогой, и женщина сильнее сжала ее руки, наклонившись вперед, почти касаясь лбом ее головы.
– Любишь?
– Да!
Это слово, такое маленькое, с тяжелым, горячим вздохом слетело с губ Эл, вызывая улыбку на лице ее тети.
– Тогда все будет хорошо, маленькая Ли́са.
Кэтлин произнесла это точно так, как это делал Стив, и плечи Эл задрожали. Из ее груди вырвался стон, и женщина изумилась тому, как долго, и как много девушка могла держать замкнутой в сердце такую боль. Когда дыхание восстановилось, Эл робко посмотрела на тетю.
– А Стив? Он был здесь?
Вместо ответа Кэтлин заботливо погладила ее по волосам, и, решившись, произнесла:
– Нет. Но он писал мне, спрашивал про тебя.
Предупреждая поток слов, вот-вот готовый сорваться с раскрытых в удивлении губ Эл, она добавила:
– Про него ходят скверные слухи.
– Какие слухи? О чем? Он жив?!
– Жив, конечно, жив. С ним все в порядке, насколько мне известно. А слухи…– тетя помолчала, – после окончания Итона он вернулся сюда, начал управлять компанией вашего отца наравне с его компаньоном,
