совершенно потеряв контроль над ситуацией.
При этом он сделал движение, чтобы задрать куртку и показать милиции чистоту своих намерений. Но сержант вдруг отпрыгнул от него, как ошпаренный, и молниеносно вытащил из-за пояса дубинку:
– Стоять! Не с места!
Рядовой и «террорист» замерли, а он, раскачивая перед собой дубинкой на манер бейсбольной биты, на полусогнутых ногах стал обходить Гёйсе:
– Рядовой, следите за ним, одно лишнее движение и…Руки! – обратился он уже из-за спины финна, – Руки медленно за спину, вот так.
Щелкнули наручники, и толчок в спину повалил Гёйсе на землю.
– Вызывай подкрепление, быстро!.. Нет, стой, обыщи-ка его.
Рядовой опасливо приблизился, но все же похлопал проповедника по бокам:
– Да вроде ничего нет!
– Ну, вот что, ты с ним посиди, а я пока за машиной!
– Товарищ, сержант!
– Это приказ! – и он умчался, вытаскивая по дороге рацию.
Через 2 минуты, перескакивая через бордюры, к месту событий подлетел УАЗик, из него выскочили три человека. Спешно запихав Гёйсе внутрь, они понеслись прямо в отделение. Что было дальше, мы уже знаем. И вот теперь Пюйкеннен сидел на стуле и не мог поверить, что все происходящее творится с ним. Участь его была страшной, как последний день Помпеи и незавидной, как сорокалетняя дева на выданье.
А в это самое время к отделению подкатила Ока, из нее выскочил растрепанный молодой человек и бросился внутрь. В отделении было шумно, на окно дежурного навалилась целая ватага коренных жителей Закавказья. Они все вместе вразнобой кричали в трубку о каком-то Сосо, который ни в чем не виноват. Дежурный отправлял их прямиком к чертовой бабушке. В углу стоял весьма приличного вида гражданин с красными глазами и размазанными по щекам грязными разводами. Рука его была прикована к стояку батареи.
– Где у вас главный? – обратился почему–то к нему Густав.
– Ну вот шо, – вдруг прозвучал за его спиной знакомый голос, – ты обожди трошки в сторонке, а я пока разберусь.
Сирманн послушно кивнул и протянул дядьке финский паспорт. Ну а он, в свою очередь, развернулся и, подойдя к окну дежурного, достаточно бесцеремонно отпихнул от него просителей за Сосо и взял трубку в свои руки.
– Товариш капитан, разрешите обратиться, – сработала в шофере старая армейская привычка, которую не вытравишь даже едкой щелочью.
– В чем дело? – ответил в трубку слегка польщенный капитан.
– Да тут оказия вышла, по ошибке ваши хлопцы не того взяли, – и он сунул в щель под стеклом паспорт Гёйсе.
– Какая ошибка, что вы мелете? – протянул капитан, открывая паспорт, и замолчал.
В течение минуты он созерцал паспорт и менялся в лице. «Я же только звездочку вставил, неужели опять лейтенант?» – мелькнула у него страшная мысль. Ведь он сам принимал «террориста», и сам отправил его наверх к самым крутым «следакам».
– Ждите здесь, – добавил он и поспешно
