его. Горько. Очень горько, что никто не знал, как сильно я его любила даже сейчас. И это не та глупая любовь, когда бабочки в животе и радостные взвизги от одной только встречи, и уж тем более не любовь сумасшедшая и абсурдная, которой страдали двинутые на голову поклонницы Теда Банди[4], а любовь самая незавидная и давно потерявшая свою романтическую суть. Пожалуй, это была любовь-привязанность (не путать с привычкой), а она в тысячу крат сильнее обычной любви, потому что быть намертво привязанным к человеку означает отказаться от притязания на него и продолжать любить не как вторую половинку, а просто как человека очень родного, и вот в этом «просто» таилась вся мощь чувства.
Скоро пора было возвращаться в зал. Оказалось непривычно видеть Клода в строгом чёрном костюме. Он давно перестал носить что-то эпатажное и яркое и максимум ограничивался драными джинсами и кофтами с горлом. Увидев его в зале в очередной раз, я начала вспоминать.
Мода явление, как правило, непостоянное. Раньше она гордо шагала по земле с одной целью – одеть человека со вкусом и с удобством. В нынешнее время мода превратилась в какой-то цирк, целью которого было продемонстрировать всю фантазию того или иного модельера. Проще говоря, мода перестала иметь практический характер и стала искусством из-за очень сложных и нередко абсурдных форм одежды. Я не осуждала никакие модельные дома и даже сама являлась большой поклонницей творчества (а это иначе никак не назовёшь) Айрис Ван Херпен[5]. Просто я не понимала, зачем звёзды рядятся в этот эпатаж как безмозглые куклы. Казалось бы, кто в здравом уме будет носить, например, три узких полоски ткани, едва прикрывающие всё самое интимное? Но такие личности были. Возможно, они больше не знали, как привлечь к себе внимание, а возможно – что большая редкость – имели намерение что-то сказать своим образом этому миру. Безусловно, существовал и коммерческий фактор – это сотрудничество между звездой и модельным домом. Словом, феномен экстравагантных одежд объясним в целом, но не в частности, если брать каждую публичную личность по отдельности, потому что публичные личности не отчитываются перед фанатами, почему они выбрали тот или иной образ. Они просто одеваются, как им вздумается, а те смотрят на них, как пастор на Священное Писание.
Вопросом моды я начала задаваться где-то в двадцать один год. Тогда Клод уже вовсю расхаживал в женской или унисекс одежде, и я была с ним солидарна только потому, что одевался и красился он грамотно, со знанием дела. Его стилем не занимался никакой стилист, Клод сам был подкован в данном вопросе и всегда правильно и гармонично сочетал элементы гардероба. До определённого момента.
В процессе продакшна Клод вёл себя странно. Мы с Майком и Генри пару раз посещали съёмочную площадку и видели, как Клод играет и как он ведёт себя по уже ту сторону камер. Он был напряжён физически и морально, постоянно оглядывался, опасливо искал кого-то взглядом, а когда не находил, на пару мгновений расслаблялся, и вот тогда он более-менее напоминал нашего старого доброго Клода.
– Когда у вас конец съёмок? Мы давно не
Серийный убийца, живший в 20 веке. Он был настолько харизматичным, что многие девушки наряжались специально для него, приходя в судебный зал
Современный дизайнер, славящийся созданием креативной одежды (в частности – платьев)
