люди подвержены небольшой «шизе», поэтому вскоре моё внимание снова переключилось на беседу с Майком и Генри, хотя где-то глубоко внутри во мне что-то скреблось. Я всегда старалась не быть курицей-наседкой, не быть навязчивой, слишком обеспокоенной, что в противном случае граничило бы с помешательством, как у какой-нибудь типичной мамочки. Я была его подругой, а дело друзей – всего лишь приглядывать друг за другом. Я так сильно уважала Клода и так яро запрещала себе наседать на него, что перестала подмечать детали, вовремя не увидев на горизонте ту приближающуюся наклонную, по которой вскоре скатилась его жизнь.
После выставки я написала ему, всё ли у него в порядке, на что он ответил мне кивающим анимационным смайликом. После этого мы не общались с ним недели три, пока не случилось нечто из ряда вон выходящее.
Обычно я не читала журналы и уж тем более газеты, предпочитая им более духовную пищу для ума, однако не смогла пройти мимо газетного киоска, в котором продавался выпуск одной очень скандальной жёлтой газеты с заголовком на обложке: «Вдохновился ли Клод Гарднер Джией Мари Каранджи[2]? О съёмках в наркотическом угаре».
Казалось бы, что общего у молодого восходящего актёра и давно скончавшейся от СПИДа модели? Так я думала, как-то непроизвольно игнорируя второе предложение заголовка, словно пытаясь защитить себя от этой абсурдной информации. Но, получается, если я пыталась защитить себя от неё, значит, что где-то подсознательно я допускала такую мысль о Клоде? Значит, подсознательно я догадывалась, что он способен на подобное? Я понятия не имела, как ответить себе на этот вопрос, поэтому, с надеждой ссылаясь на ненадёжный источник в виде данной газетёнки, решила тут же позвонить Клоду.
Судя по его хриплому низкому голосу, минутами ранее он спал, но мне было плевать.
– Пожалуйста, скажи, что это всё неправда, – вместо приветствия сказала я.
Клод моментально понял, о чём речь.
– Нора, всё не так, как это расписывают в СМИ.
– Тогда как? Новость всегда имеет под собой какое-то основание, инфоповод не берётся с небес, тебе ли не знать?
Клод вздохнул на том конце трубки.
– Послушай, давай не сейчас. Я чертовски устал.
– Не оставляй меня с этим.
– Ну, хорошо. Приезжай завтра на съёмки. Я предупрежу, и тебя пропустят. И, пожалуйста, – он устало протянул последнее слово, – больше не читай ничего из того, что пишут об этой ситуации.
Конечно, я прочитала.
Прежде всего я купила эту несчастную газетёнку и пробежалась глазами по первой полосе, где и был размещён материал о Клоде. Он был кратенький, но представлял собой основную «выжимку», рисующую ситуацию следующим образом: Клод заявился на съёмки, находясь в состоянии наркотического опьянения; он был подозрительно гиперактивным, постоянно выдумывал реплики и мешал процессу, влезая в кадр, когда снимали не его; когда это поведение надоело режиссёру, тот высказал Клоду пару нелестных слов о его неподобающем поведении, на что
Американская супермодель, известная своей тягой к запрещённым веществам
