отчетности, финансовой дисциплины, финансовой ответственности, по нашему мнению, не могут образовать общую часть этой отрасли. Прежде всего, эти институты не обладают необходимой фундаментальностью, они имеют в большей степени обеспечительный характер. Действительно, весьма странным выглядело бы помещение правил о бухгалтерском учете, являющихся юридико-техническими, в общую часть финансового права. Не меньшее значение они имеют для предпринимательского (коммерческого) права, и особенно – акционерного права (тем более что исторически бухгалтерский учет развивался как институт, обеспечивающий потребности коммерческой деятельности[211]). Следует также принять во внимание существование специальных положений о налоговом учете (гл. 25 НК РФ), казначейском и бюджетном учете (ст. 240, 254, 256, 262–263 БК РФ). Понятия же «финансовая дисциплина», «финансовая ответственность» на сегодняшний день нельзя признать сложившимися юридическими категориями. В действующем законодательстве они практически не используются. Более того, например, сопоставление гл. 28 БК РФ (посвященной ответственности за нарушения бюджетного законодательства) и гл. 15–16, 18 НК РФ (посвященных ответственности за нарушение законодательства о налогах и сборах) опять же указывает на отсутствие каких-либо общих положений, характерных в одинаковой степени для этих видов ответственности. Проведенное выше сопоставление принципиальных положений гл. 14 НК РФ и гл. 26 БК РФ соответственно о налоговом и бюджетном контроле также, как уже отмечалось, говорит о нецелесообразности их объединения в единый правовой институт.
Далее. Полагаем, что с точки зрения действующего законодательства комплексный характер финансового права имеет и конституционные основания. Показательно, что в тексте Конституции РФ вопросы налогов и сборов оговариваются отдельно и, как правило, не охватываются терминами «финансовое регулирование», «финансовое законодательство» и т. п. (ст. 57, п. «ж», «з» ст. 71, п. 1 «и» ст. 72, п. 1 ст. 74, п. 3 ст. 75, п. «б» ст. 106 Конституции РФ). В связи с этим сложно согласиться с утверждениями относительно бедственного положения финансов, поскольку «вопреки» Конституции РФ «колоссальная разобщенность финансового законодательства как единого целого приводит к тому, что в каждой его подотрасли действуют свои концептуальные подходы»[212]. На наш взгляд, речь в данном случае должна идти не о разобщенности частей финансового права, а о необходимой степени их специализации и автономии, обеспечивающей достижение особыми юридическими средствами относительно самостоятельных целей и задач, стоящих перед ними (структурными подразделениями финансового права). Это соответствует названным выше положениям российского Основного закона.
Вместе с тем в литературе справедливо обращается внимание и на объективные потребности в интеграции и согласованном взаимодействии отраслей и институтов, традиционно включаемых в сферу финансово-правового регулирования[213]. Действительно,
