Однако достаточно ли этого обстоятельства для формирования единого предмета правового регулирования? Как известно, предмет правового регулирования используется в качестве классификационного критерия в российском праве именно потому, что обнаружение предметного единства у того или иного правового образования, признаваемого отраслью права, означает одновременно, что отношения, составившие предмет правового регулирования, оказались способными обусловить формирование и единого режима регулирования[194]. Таким образом, предметный критерий в системе права имеет значение постольку, поскольку он свидетельствует о необходимости использования применительно к предмету единого правового инструментария[195]. Принимая во внимание эти замечания, следует признать, что финансовые отношения, единые с экономической точки зрения, не обнаруживают юридического единства.
Действительно, согласно господствующей точке зрения, любое урегулированное правом отношение состоит из трех элементов: участников (субъектов), объекта и содержания (т. е. прав и обязанностей участников правоотношения)[196]. В отношениях, относимых к финансово-правовым, наблюдается единство, прежде всего, по объекту, так как в значительной части финансово-правовых отношений материальным объектом являются публичные денежные средства либо денежные средства, предназначенные для формирования публичных фондов денежных средств[197]. Вместе с тем в финансово-правовых отношениях не наблюдается единства с точки зрения участников (субъектов) и содержания отношения.
В науке было давно обосновано, что во всех правовых отраслях, как правило, наблюдается формирование типовой модели регулируемого отношения. При этом именно субъектный состав и содержание отношения являются определяющими для формирования данной модели. При закреплении указанной модели правоотношения в правовых нормах (особенно в публично-правовых отраслях) одновременно происходит ролевая дифференциация субъектов отрасли. Так, в административном праве определяется круг субъектов, осуществляющих административное управление (органы власти), и круг «администрируемых» субъектов; в уголовном праве определяется круг субъектов, представляющих государство и осуществляющих функции уголовного преследования, и круг субъектов, которые могут быть привлечены к уголовной ответственности, и т. д. Сходная ситуация имеет место и в частноправовых отраслях, в которых присутствуют публичные начала, например, в трудовом праве[198]. Очевидно, что такая ролевая дифференциация не должна нарушать единства института отраслевой правосубъектности. Однако выполняется ли это условие в финансовом праве? Если обратиться к финансовым отношениям и попытаться выделить их типичных участников, то получим весьма пространный перечень: распорядители и получатели бюджетных средств, органы, исполняющие бюджеты, представительные органы власти
См.:
См., напр.:
Определенные финансово-правовые отношения (как правило, процедурные), не имея в качестве непосредственного материального объекта публичные денежные средства, выступают при этом как обеспечительные (вспомогательные).
Ролевую дифференциацию субъектов в трудовом праве выражают, прежде всего, два фундаментальных понятия, используемых для обозначения типовых участников трудового правоотношения, – это понятия «работодатель» и «работник». (См.:
