я точно не знаю, краем уха слышала, Михал Михалыч говорил… – всхлипывала Клавдия, – может, я не так что-то поняла. Я должна тебе пожаловаться, он не стал обедать и сказал, что не будет ужинать. Я знаю, что потом ему будет плохо. Тебе надо как-то повлиять.
– Постараюсь. Коньяку у вас нет?
– Тебе или ему?
– Мне.
– Есть, конечно, сейчас принесу…
Клавдия вышла, и в этот момент в гостиной показалась мама.
– Иди, дочь, – сказала она и положила мне руку на плечо, – не бойся, он хорошо держится.
– Сейчас, только коньяку выпью.
– У него на столе стоит начатый коньяк, с ним и выпьешь.
– И с ним я тоже выпью, – пообещала я, прислушиваясь, не идет ли Клавдия.
Мама чмокнула меня в щеку и ушла, а я почти залпом выпила свою порцию и поковыляла в кабинет, так и не придумав, что сказать отцу – коньяк расширил сосуды, но прилива мысли так и не обеспечил…
Оказалось, ничего придумывать было и не нужно. Отец не нуждался в словах утешения. У него было скорбное, осунувшееся лицо, красные глаза, но за своим замечательным, мощным дубовым столом он сидел прямо, внимательно глядя в ноутбук. Подойдя ближе, я увидела, что он листает какие-то фотографии, что-то записывает. Я обняла его за плечи, и он поцеловал мне руку. В словах необходимости не было.
– Клавдия сказала, ты совсем ничего не ел, – все же заговорила я, – желудок будет болеть.
– Это не принципиально, пусть болит, – согласился отец.
– Папа, это не подход, не нужно добавлять проблем, достаточно тех, что уже есть.
– Ты права, моя взрослая умная дочь, – вздохнул отец, – теперь единственная.
У меня навернулись слезы, но давать им волю было нельзя, пусть отец сначала хоть немного поест, поплачем потом.
– Сказать Клавдии, чтобы принесла что-нибудь сюда? Или будем ужинать как взрослые?
– Как взрослые вряд ли, – буркнул отец, – дай бог, чтобы мне хоть что-то в горло пролезло. Давай здесь, заодно посмотрим кое-что.
Из предложенного Клавдией я выбрала свежий хлеб, холодные телячьи котлеты и только что пожаренные горячие кабачковые оладьи. И оказалась права – отец без протеста съел бутерброд с котлетой и, продолжая поиски в ноутбуке, незаметно смел с блюда несколько оладушков. Я более или менее успокоилась, по крайней мере приступа, который мог бы наступить из-за нарушения режима питания, не будет.
– Ты хотел, чтобы я что-то посмотрела, что ты имел в виду?
– Я уже почти готов. Или даже готов, – сказал отец, отрывая взгляд от экрана, – поставь себе вон тот удобный стульчик и присаживайся рядом. Посмотри свежим взглядом.
– Что это? Твой юбилей? – почти не удивилась я.
– Да, это тот самый пресловутый праздник, который лишил меня и будущей жены, и сына, – серьезно и очень спокойно ответил отец.
Мне оставалось только подивиться отцовскому
