проводить до места.
– Залезли тут какие-то охломоны… – приговаривал он.
Дорогу я знал и без него. Старую пожарную часть переделали в базу охраны, отдав её половину под камеры, куда периодически помещали подпитых рабочих или подозреваемых в кражах.
В помещении сидело несколько охранников. Они смотрели на меня вызывающе и саркастично, подумав, видимо, что я ошибся дверью, но, увидев пропуск, напряглись, отдавая друг другу пасы растерянным взглядами. На столе были разложены вещи задержанных, в том числе несколько баллончиков с краской.
Старший охранник, усатый мужичок в камуфляжной куртке и с фонариком на груди, доложил, что задержал группу граффитчиков в составе четырёх человек, ещё двоим удалось сбежать.
– И чего вы с ними делать будете? – спросил я.
– Велено доставить для проведения следственных действий, – ответил он.
– И кто расследовать будет? – спросил я.
– Ваши, – невозмутимо ответил он. – Менты. Сказали, подъедут.
– Ясно, – кивнул я. – Османцева здесь?
– Кто?
– Османцева Екатерина Павловна.
Начальник сразу переменился: мой настырный интерес заставил его вспомнить собственные полномочия, ведь служба «С» не подчинялась службе «К». С тюленьей неспешностью он подошёл к столу, где лежал исписанный лист бумаги, несколько секунд изучал его, потом констатировал:
– Задержанная по фамилии Османцева здесь.
– Где её вещи?
Он показал на выпотрошенный рюкзак из джинсовой ткани с приколотым к нему брелоком в форме мишки. Этот же рюкзак был на Османцевой в день моего визита к ним. Я взял его и сунул за подкладку таблетку размером чуть больше десятирублёвой монеты. Этот маячок-треккер позволит определить её местонахождение без муторных запросов через полицию и сотовых операторов. Начальник охраны смотрел подозрительно.
– Нормально всё, – сказал я ему. – Приказ Рыкованова. Османцеву я забираю.
– Это как? – всполошился тот. – Я не могу. Это Константин Алексеевич решает.
– Так звони!
– Ночь же.
– Тогда сам решай.
Начальник колебался. Бойцы службы «С» презирали нас: среди «эсников» было больше военных, среди «кашников» – бывших полицейских. Себя они считали защитниками Родины, уважали приказы, соблюдали субординацию. На нас же они смотрели как на дармоедов и беспредельщиков. Все считали разделение служб безопасности ошибкой, и все видели себя главными.
– А как я её отпущу? – фыркнул он насмешливо.
– Так и отпустишь. Ты какое право имеешь удерживать её? Ты кто, полиция, следственный комитет? Я твоих инструкций, что ли, не знаю? Что у тебя там написано? Задержать и вызвать правоохранительные органы на место правонарушения или преступления: вот ваша работа. А что ты тут устроил, тюрьму? СИЗО?
– У меня приказ…
