квартиры Валентины мы по очереди смотрели в дверной глазок: пришедшие вооруженные люди по виду были южными осетинами, и у них были какие-то бумаги, видимо, с адресами. Как потом выяснилось, все ингуши, проживающие в Осетии, действительно были в списках на уничтожение.
Не обнаружив никого в квартире, одни из вооруженных людей начали мародерничать, выволакивая наши вещи и ругаясь, а другие застучали кулаками в дверь Валентины.
Соседка приоткрыла дверь, держа ее на замке-цепочке, и спросила:
– Что вам нужно?
– Где твои соседи-ингуши?! – требовательно закричали пришельцы.
– Кто-кто? Мои соседи? – дрожа от страха, выпалила Валентина, но твердо ответила: – Не знаю!
Мы стояли прямо за ней, от вооруженных людей нас отделяла тонкая деревянная дверь.
– Ладно, тетка! Верим! – крикнули пришедшие, и мы поняли, что милосердие Всевышнего с нами.
…Я училась в музыкальной школе, поэтому дома было множество инструментов. Мы слышали, как рвали меха у аккордеона. Наш сосед, старик, по национальности – южный осетин, вдруг начал кричать:
– Что вы делаете? Какой позор! Мы, горцы, не должны себя так вести! Перестаньте убивать! Не воруйте вещи!
Его прогнали, но он долго еще причитал с улицы.
Стало понятно, что из зоны конфликта не вырваться, и наша семья решила разделиться. Я и мама остались в квартире русской соседки Валентины – она отдала нам ключи, а сама ушла к своей дочери. А мои младшие братья пошли в семью соседей-осетин: те, на свой страх и риск, решили их спрятать по старой дружбе.
Тимур взял нож и пообещал не дать убить себя и Рашида.
Мама плакала.
Отец и старший брат были в другом городе. Телефонная связь в те годы была плохой, и они не знали, что с нами.
В школах, больницах какие-то люди раздавали оружие: автоматы, пистолеты. Вооружали всех, кто поддерживал конфликт и принимал участие в преступлениях.
В квартирах ингушей били окна, выносили вещи, убивали хозяев. Это хаотичное безумие творилось у всех на глазах! Многие студенты были убиты на лекциях, работающие – на рабочих местах! Трупы убитых людей были со следами пыток: женщины и дети погибли мучительно – одним перед смертью перерезали горло, на телах других остались следы от сигарет…
Так прошла первая неделя.
Мы были в ужасе! Кто подстроил весь этот кошмар? Кто за этим стоит?
Мы не знали, что делать: выйти из Владикавказа оказалось невозможно. В этот момент приехал руководитель стоматологической клиники, где я работала, Борис Борисович К.
Осетин по национальности. Христианин.
Это был удивительный человек: всегда веселый, щедрый ко всем, готовый прийти на помощь. Офицер. Он воевал во Вторую мировую. Весь наш город знал его как талантливого доктора.
События на родине так поразили Бориса Борисовича, что он не смог не вмешаться: он поехал в наш район, надеясь, что мы еще живы и он сможет помочь.
Он
