дела до того, как мистер Гилберт выглядел. Он улыбался и о чем-то разговаривал с небольшой компанией, достаточно разношерстной – Мадаленна заприметила и взрослого мужчину в вязаной жилетке, и красивую черноволосую женщину, чья красота буквально выбивалась из толпы и кричала о себе, и девушку-студентку, возрастом близкую к самой Мадаленне. Аньеза поймала ее взгляд и хитро улыбнулась; она сразу поняла, где был недавний таинственный мистер Гилберт.
– Я так полагаю, друг мистера Смитона тот, который в жилетке?
Мадаленна недовольно посмотрела на маму; она тоже знала, что Аньеза сразу поняла, кто есть кто и вовсе не хотела с жаром отстаивать, что мистер Гилберт тот, кто в сером костюме и помоложе.
– Нет, другой.
– Ах, вот тот, – невинно протянула Аньеза и выпустила непослушные завитки дочери на лоб. – Да, вполне похож на тех, кем мистер Смитон любил окружать себя раньше.
– И кем же он любил себя окружать? – рассеянно пробормотала Мадаленна, наблюдая за тем, как Эйдин ловко жонглировал большими персиками.
– О, очень интересными людьми. Лучше посмотри на меня, дорогая, – вдруг шепнула Аньеза ей на ухо, и Мадаленна от неожиданности подскочила. – Сейчас он может посмотреть на тебя, а это не совсем прилично так пристально разглядывать человека, он может смутиться.
– Мама! – возмущенно воскликнула Мадаленна, не обращая внимания на то, что к ней подошел робкий молодой человек с просьбой о танце. – Нет, я не танцую, благодарю. Мама! – повторила она во второй раз, но Аньеза уже смотрела куда-то поверх ее головы и улыбалась.
– Добрый день, мисс Стоунбрук. – раздался около нее знакомый низкий голос, и Мадаленна едва успела подавить в себе непонятно откуда взявшееся смущение.
– Здравствуйте, мистер Гилберт. – небо окрасилось розовым, и Мадаленна посмотрела на мягкие облака. – Мама, познакомься это мистер Эйдин Гилберт, друг мистера Смитона.
– Очень рад. – он радушно пожал руку Аньезе.
– Взаимно. – Аньеза улыбнулась и мельком взглянула на дочь. – Теперь я знаю, о ком Мадаленна мне рассказывала.
– Вот как? – Эйдин казался искренне удивленным, но вовсе не рассерженным. – Надеюсь, только хорошее?
– Я рассказывала о том, как вы смогли меня переспорить, мистер Гилберт, – с трудом выдавила из себя Мадаленна, мысленно напоминая себе прочесть маме лекцию об ужасном поведении. – Я была несколько экзальтированна, поэтому…
Она наконец-то взглянула на него, однако вместо разочарования или сожаления, она увидела только улыбку. Этому человеку очень шла улыбка, мысленно повторила Мадаленна, и, смутившись окончательно, сердито дернула ветку дуба.
– Это еще вопрос, кто кого переспорил, – весело заявил мистер Гилберт. – Я бы солгал, если сказал, что ваши доводы меня окончательно убедили, однако еще несколько минут нашего с вами общения, и я наверняка с вами бы согласился. Впрочем, – он галантно поклонился
