да, видимо, время сейчас такое. И жениха нашла под стать себе – летуна, настоящего героя.
Надежда посмотрела на Рудольфа, на колечко на пальце, снова на Рудольфа и улыбнулась. Отец продолжал:
– Мы жили в иное время, и, конечно, все у нас было не так суматошно, – Тут Надежда прыснула, а Елизавета Константиновна спрятала улыбку. Историю о том, как Михаил Иванович, будучи ювелиром по наградному оружию, выкупал жену-цыганку за драгоценные камушки из табора, а потом крестил, Рудольф уже знал. Михаил Иванович вздохнул и покачал головой: – Какие вы, право, странные…
Он еще раз вздохнул. Стер слезу, блеснувшую в уголке глаза, и продолжал:
– Главное, дети, живите в мире и в уважении. Помогайте друг другу, цените каждую минуту совместного труда. И помните: такое счастье, как у вас, только раз в жизни случается. Берегите его… Дай Бог…
…Когда они закрыли дверь командирского купе и сняли верхнюю одежду – она шубку, а он шинель, раскрасневшаяся Надежда повернулась к мужу:
– Теперь здесь можно раздеваться?
– Теперь здесь можно все, Адюся, – Рудольф обнял молодую жену, и губы их встретились в долгом и страстном поцелуе. Чувствуя, что страсть сейчас возьмет свое, он отстранился только на мгновение: – Только давай погасим лампу, а то часовому все будет видно…
В вагоне было тепло и тихо. Надежда спала у него на плече. Полка была узкой, но Рудольф ни за что на свете не выпустил бы ее сейчас из своих объятий. Глядя в потолок, он пытался расставить свои чувства по местам. Удивительный покой от того, что она была рядом – вся целиком, прильнувшая к нему и тихонечко посапывавшая. Он понимал, что целиком отвечает за нее, и это почему-то тоже несло ему душевный покой. Он был дома, хотя домом этим стало убогое купе в вагоне третьего класса на запасных путях станции Тула. Дома, потому что рядом была она.
Но он еще и командир авиационного отряда, который уже завтра отправится на юг – на фронт. И он не имел права сейчас думать только о том новом, что наконец полноценно вошло в его жизнь. Он должен был еще раз учесть тысячу мелких деталей, построить план на завтрашний день, все еще раз проверить. Потому что послезавтра эшелон уже будет в пути…
Командиру 23-го Авиационного отряда
Жены красноармейца вверенного Вам отряда Казимира Пелецкого Эмилии Пелецкой
Заявление
Ввиду доможительства моего в отряде и работая на пользу отряда, хотя не в целом, но в достаточном числе военнослужащих отряда и ввиду сложившихся обстоятельств, мне приходится покинуть отряд, что мне крайне не хотелось бы. А посему я обращаюсь к Вам с просьбой, не найдете ли возможным оставить меня в отряде на какой-либо должности, хотя бы повара на кухне, труд, который самый подходящий для женщины.
Просительница Пелецкая.
31 января 1920 года гор. Тула
– Что думаешь, комиссар? – Рудольф задумчиво посмотрел на Лазуткина.
