у островов Ики и Цусима семь лет назад. А два года назад они захватили Поднебесное царство Сун.
– Захватили Китай? Странно, у них же там Стена, и очень даже Великая. Не менее странно знать, что монголы вторглись в Японию, – мы удивились новому открытию.
Окада не ответил на наши слова.
– Пить будете? – предложил он.
– ???
– Чай?
– Да, не помешает.
– Акира!
Парень сунулся по пояс в палатку, как только его позвали – очевидно, всё это время он находился рядом.
– Чай? Сейчас принесу, – послушно кивнул он исчез из нашего поля зрения.
Какой он стал белый и пушистый, любо-дорого смотреть!
– Главное, что я хотел бы знать – зачем вы пробрались на территорию лагеря? – спросил феодал.
А мы даже и не помнили, зачем полезли сюда!
– Вы не поверите, – я положила руку на грудь, чтобы придать своему виду искренности. – Как раз проходили церемонию очищения в местном святилище Инари, а потом… потом…
– На нас бык напал! – Маша пришла мне на выручку. – Мы убегали от него, увидели лагерь, и решили, что здесь нам кто-нибудь поможет.
И мы пристально посмотрели на Ёшикэзу в ожидании его реакции.
В этот момент в палатку вошёл Акира. Он поставил на сундук поднос с тремя маленькими цилиндрическими чашками без ручек. Держать их пришлось закованными в цепи руками. Жидкость в них, судя по запаху и вкусу, была зелёным чаем.
Ёшикэзу взял свою чашку, но вдруг поставил её обратно на поднос. Так резко, что мы с Машей вздрогнули.
– Значит, вы проходили церемонию очищения? – спросил он.
– Да, священник потряс над нами метёлкой.
– Вы имеете в виду, что каннуси использовал жезл онуса для проведения обряда?
– Именно так.
Послышалось шуршание ткани, и в палатку бесцеремонно ввалился слегка запыхавшийся Такамото, но довольно быстро он переключился на соответствующую ситуации медленную походку.
– Окада-сама! Поклажа почти закончена, скоро можно будет отбывать, – доложил он, приближаясь к Ёшикэзу.
Ничего не предвещало беды, но он споткнулся о сковывающую нас с Машей цепь и упал на сундук, опрокинув на своего господина чай. Да, горячий.
– Ой, приятного аппетита! – бедняга выдавил улыбку.
Лицо феодала покраснело. Казалось, у него вот-вот пойдёт пар из ушей. Он взял свой завязанный в узел кинжал и угрожающе стал развязывать. Такамото пришёл в ужас. Он встал на колени и, ползая вокруг феодала, извинялся витиеватыми, самоуничижительными выражениями. Акира тоже встал на колени, пытаясь загородить второго парня:
– Прошу вас, пощадите его! Будьте снисходительны к своему верному слуге!
Ёшикэзу нехотя убрал кинжал за пояс.
– Хорошо. Продолжайте готовиться к отъезду.
Когда он собрался выйти из
