подладиться к моему тону. И сразу же она опускает глаза и приводит меня в уныние, как коммивояжера, которому с приторной вежливостью указали на дверь.
– Так что, – продолжаю я еще по инерции, – может быть, действительно не стоит уделять так много внимания дневнику. Дневник – это все-таки лишь мечта о езде, а ваш муж ведь на самом деле уехал.
– A-а, о дневнике…
– О чем вы думали?
– Думала, что пойдет разговор о мужчине и женщине.
Она безразлично бросает слова, будто кусочки кожуры мандарина, и снова опускает рассеянный взгляд в стакан.
– О содержании дневника вы что-нибудь знаете? – Все это меня уже начинает раздражать. – Почему, объясните мне, почему вы не проявляете никакого интереса к дневнику мужа?.. О ком вы, наконец, беспокоитесь, я перестаю что-либо понимать.
– Но брат как будто не придавал ему особого значения.
– Вы до такой степени доверяли брату?.. больше, чем своему мнению?
– В конце концов я осталась совсем одна.
Закрыла глаза, слегка покачивается и, кажется, совсем забыла о моем присутствии. Интересно, в сердце этой женщины воет ветер, бушуют волны, отвечающие ее настроению?
– Ну что ж, поступайте как знаете. Мне неизвестно, что вы думаете о своем брате. Но вы ведь знаете правду, при каких обстоятельствах это случилось с ним?
– Да-да, я должна вам рассказать.
Она кладет на колени большую белую прямоугольную сумку, совсем не гармонирующую с ее траурной одеждой, вынимает пакет, завернутый в газету, кладет его на стол и пододвигает ко мне. Неаккуратный, странной формы сверток. Судя по звуку, когда она его клала, сверток, видимо, достаточно тяжелый.
– Это что такое?
– Человек, который заговорил со мной… помните, такой небритый…
– A-а, хозяин микроавтобуса. Он как раз торговал на берегу реки, когда все и случилось…
– Подарок принес на память о брате.
Не успел я спросить, что это такое, как сквозь дыру в газете резко сверкнула черная металлическая трубка. Пистолет! Подумав, что лучше не оставлять на нем отпечатков пальцев, я через газету берусь за ствол и осторожно отодвигаю подальше от края. Из свертка выпадает маленькая, похожая на пуговицу, серебристая вещица. Тот самый значок.
– Что это такое?
Я буквально оторопел от ее хладнокровия. Что за женщина! Каков ее обычный мир?
– Вы не знаете? Шестизарядный браунинг. Игрушечный.
– Игрушечный.
– Конечно, отверстие в стволе залито.
Я посмотрел, она была права. Но и цветом, и формой, и весом пистолет нисколько не отличался от настоящего. Ощущение мертвящего холода, которое исходит от поблескивающего изгиба спускового крючка. Для психологического воздействия достаточно натурален.
– Оттого что брат вытащил пистолет, он еще сильнее распалил своих врагов.
– Странно…
